Когда я плыл брассом, тараня волну,
крылатому ветру навстречу,
он словно кричал мне, что я утону,
поскольку буяну перечу.
А я отвечал: – Озорник, не балуй!
Уймись, будь спокоен и ласков.
Воздушный прими от меня поцелуй
и сбрось ураганную маску.
– Мне надо пролив, хоть умри, переплыть –
добраться на остров к подруге.
Проказник, смири свою буйную прыть,
Смягчи бесполезную ругань.
Притихший задира меня облизнул.
А волны – лучистая стая
из солнечных зайчиков, тысячью лун
бесились, танцуя, играя.
Затих, и барашков отара ушла
пастись на другие просторы.
Качались песчаная жёлтая шаль
да рифов, недремлющих, шпоры.
Бессмысленно было в беседу вступать –
ведь рифы к судьбе безучастны.
До острова счастья всего сотен пять
гребков оставалось плыть брассом…