Послевоенное
Седина виски изъела,
Раны осенью болят,
И не так уже не смело
Мы уходим в «вертогляд».
И не мерим мы патроны,
И не спорим мы порой,
То, что наши похороны
Примем мы и под луной.
Все могилы пред глазами,
И гробы всегда в свинце,
Что же вдруг случилось с нами
Мать с ручнишкой на крыльце.
Мне ей слёзы не отплакать,
Да и что ещё сказать,
Можно всякое ей «вякать»,
Но а как ей дать понять,
То, что Лёха, дивный парень
Не придёт уже домой,
Не поправит в окнах ставень
И не обретёт покой.
Сына не родит, не дочки…
Может здесь моя вина.
В сердце гложут уголочки
И глухая кривизна.
Пролетит над полем брани,
И не изверг, не злодей,
Не война нас больше ранит, -
Бессердечие людей!