Грузнеет и топится снег. На улицах – шумно и людно,
мой город плывёт по весне, как будто бы кит чудо-юдный.
Глядит сирый дом в сто окон на двор в послезимнем отрепье,
где стая сварливых ворон качает скелеты деревьев.
И дышится мне в унисон с потрёпанным временем монстром.
Мой город - я твой Робинзон, а ты - мой нечаянный остров.
Наверно, почудилось мне, а может, поюдилось даже,
что именно в этой весне найду то, что нужно и важно.
Кипит и бурлит непокой. А я, заскорузлый отшельник,
упорно борюсь с новизной, держась за своё - «неужели?».
И мается сердце, болит, ни в чудо, ни в юдо не верит.
Но только плывёт исполин и цедит весну в подреберье.
Закатом набух небосклон, туманною взвесью размытый.
Вчерашнее - это планктон для всех предстоящих событий.
Вот только немного знобит... Знакомый симптом паранойи.
Смотрю, как плывёт город-кит, и вновь задыхаюсь весною.