На краю, на самой крайности,
возле вспыхнувшей молвы,
мы с ума сошли от радости
у окраины Москвы.
От Перова до Ростокина
два трамвая и метро
да дороженька протоптана
под пломбиры и ситро.
В заплутавших переулочках
поцелуи просто так,
и она - простая дурочка,
да и я слегка простак.
Сам припомнишь - не поверится,
ей напомнишь - не поймёт.
Шар голубенький всё вертится,
и летит за годом год.
И не жалко мне ни чуточки,
но досадно, что без нас
раздаются голос дудочки
и ломающийся бас.