Ведь происходит что-то в этот час,
Когда твой взгляд сквозит куда-то мимо.
Я чувствую нелепый диссонанс
То, что на слух едва – ли уловимо.
И оседая, как табачный дым,
Но стены, потолок и на посуду,
След разговора прошлого храним
Налетом запустения повсюду.
Что это было? Обморочь тоска
Звоночек первый будущей остуды?
Навстречу, путь не завершив, рука
Бессильно замерла, какое чудо
Вернет счастливый беззаботный сон,
Неведенье конечности полета?
В нас злой сквозняк случайно занесен,
Став новой мрачной точкою отсчета.
Случайно ли? И нет пути туда,
Где доверяя исповеди взгляда
Всем существом,
Всей кровью жизнью - «да»…
Мы говорим? Ах, полноте, не надо
Будить сомнений давящий капкан,
По воле их скатясь до скомороха
За взгляд, за вздох вымучивать канкан
И хохотать, когда темно и плохо.
Играть в развязность, ум и светский тон,
Переступая меру и приличья,
Подобострастный отпускать поклон
И осквернять себя жаргоном птичьим,
Слоясь, подобно дыму сигарет,
И изменяя собственное русло.
Искать свой дом, где дома больше нет,
Где только эхо затихает. Грустно.
И нужно ли тот обретённый мир,
Наивностью рождённый гениально
Расшатывать. Конструкция банальна,
Но этим и сильна. Зловещий пир
Сомненья над поверженной им верой,
Уродливой и гадкою химерой,
Протиснется в оставленную щель,
В неощутимо маленький зазор,
Как в голову втекает пьяный хмель,
Как пролезает вездесущий вор.
Давай, забудем этот разговор
И в тёплый дом закроем плотно дверь.
1990г.