я по городу взгляд окинул,
режущий в серости улицы.
там туманом закрыта община,
где протяжность жизни куцая.
где мертвые лица обитают,
их единственное счастье- пить.
но не сладкий кофе с чаем,
от их питья тошнит в груди.
последние ценности там гибнут,
не заботят и вопросы смысла жизни.
потребить лишь шницель рыбный
после секса, отдать долг отчизне.
да потонуть во сне, мечтая о круизе,
о з/п высокой, сокращении раб. дня-
как уверяет телевизор,
лживый в нищете курган.
с холодными тонами сценаристы
перестарались не на шутку.
сюжет медовый живо перелистан,
потеряна и грань рассудка.