Мчался, протянувши я ручонки,
Чтоб догнать страшило не смогло:
Гуся испугавшийся мальчонка —
К матери под верное крыло.
…Сникло детство за горой дымами,
Ты — на невозвратном берегу,
Но в ушах — твой ясный голос, мама.
Горько мне — и я к тебе бегу.
Мир качнулся, съехала планета:
Я — в девичьи родники-глаза!
Милая! Милей на свете нету!
В сердце мая синяя гроза.
И кружит, и хлещет половодьем,
Низвергая в ад, и к солнцу в рай...
Говорят, покой даруют годы,
Мне же сумасбродства через край.
Голова у дочки — одуванчик,
И нетверды первые шажки.
Озарило: нет, не жил я раньше,
До отцовской нежности-тоски.
И из дома с миром отпуская
В твой счастливый и большой полет,
Вижу: ты — красивая такая,
Только бы — не в пламень и не в лед.
Мать. И дочь. И Русь. Моя Планета...
Женщина. И с каждой сказкой явь
Утверждает, что прекрасней нету,
К острову какому ты ни правь.
…Нового рассвета вздох морозит...
На колени становлюсь, моля:
Ты, Земля, дари спелее росы,
Ты побереги себя, Земля.