Петляют неясные тропы,
В бескрайнее марево ночи
Влекут старика-мизантропа.
Он дремлет, но тихо бормочет:
"В Китае, Египте, Гвинее,
В Бразилии, Турции, Польше
Костюмчик сидит всё теснее,
Людей в этом мире всё больше.
Горшочек по-прежнему варит,
Бурлит, и на старой планете
Рождаются новые твари,
У тварей рождаются дети;
Растут и ругаются матом,
И плохо едят за обедом,
Потом они едут куда-то,
Но только никак не уедут.
В набитых метро и трамваях
Нет лиц - только плечи и груди.
Когда я случайно зеваю,
То в рот набиваются люди.
Я стар, я устал, перегрелся,
Меняя свой быт и привычки.
Однажды я выйду на рельсы
И насмерть собью электричку", -
Сердито сопит, замирает.
Тревоги его отпустили...
Он спит. Он приблизился к раю.
Во сне он идет по пустыне.