С квадратными носами башмаки,
камзол и куртуазные манеры,
я слышу, как размерены шаги,
что приближаются ко мне под двери.
Ну, вот и Он - промозгло у стола
цедит сквозь ситечко моих сомнений:
- Седьмое здесь? на кончике пера?
- иль ждет своё предписанное время?...
Он знает всё, до придури, до боли,
суровый подлинник в уме листая.
Он, может быть, читал того и боле,
что к осени с деревьев облетает...
Оставив шрам в колдобинах стола,
в листах скукоживаясь во мгновенье,
как тяжело порой спускаются слова
в обрыв размеренного:
… гром весенний
в рас-путном от-пуске, как приговор…
О том и разговор:
о цифре 7.
В страде поэт кидает окрест семя,
взойдет, что сможет,- горсточка совсем.
Из множества лишь семь, но во спасенье………………..
На улице с утра звучат шаги
под долгожданный полонез капели.
Где трость моя, камзол и башмаки? -
Открою настежь маскараду двери.