Есть время для страсти
и время для песни,
есть тихие заводи диких рек,
есть ненависть и
желание мести
за слишком короткий век.
А древние люди так долго жили,
так много любили и спали всю ночь,
И Бог за чертой межпланетной пыли
смотрел на них, словно отец
на сына
и дочь.
Мой город тревожными звуками фабрик
гудит и гудит, и пускает дым.
Гудит холодильник, оконные ставни,
гудел мой будильник - и вдруг затих.
И вдруг - открываешь глаза и видишь
ту цепь, за которой идёшь вослед.
Смешались эпохи,
иврит и идиш
в непознанный диалект.
А всех впереди - Адам седолицый
о чём-то кричит с миллионов лет
и плачет, не в силах остановиться,
безбрачия дав обет.