В старом парке — бело-бело,
лишь контрастная ворона
хрипло: кар... — своё пропела.
Звук в пространстве что-то стронул,
изменились перспективы:
ты, далёкий — будто ближе...
Снова стало тихо-тихо,
тишину теперь — я вижу.
Феей призрачной повисла,
чуть касаясь красных сосен,
чётче образы и мысли:
что-то строят, что-то — мостят...
Тишины — неотделима
от зимы, ещё — белее,
чётко проступает, зримо
на заснеженной аллее.
По которой одиноко:
кое-где нечётко — люди.
Время покатило к ночи,
солнце спрятал ворон в клюве...
В черном небе блещут звезды,
под ногами снег искрится,
чувствую — скамейки мёрзнут,
на морозе шаг — со скрипом...
Неприятно-неопрятно
кое-где кусты темнеют,
вот играют белки в прятки,
сыпя сверху, с веток — снегом.
Фонари зажглись нежданно,
парк преображая сходу
и расцвечивая тайну,
побеждающую холод...
Оставаться бы навеки
зачарованной, влюбленной
и в который раз поверить:
собственной душе — зелёной...
И мечтающей, и ждущей,
побеждающей, быть может,
событийность, мир, безумства:
собственною — белой кожей!