К 31. 12. 14

Адам Блитштейн
Мы лежали на полных бархатом роз
Коврах,
И умывались очарованием слёз,
Я помню
Как ты рисовала губами
меланхоличный джаз,
И ароматы
Наших будущих комнат.
Мы наверное были тогда
Не знакомы,
И наверное, не было теб(Я) и мен(Я)
В невесомости томной,
Но похоже,
Существовали
Начинавшие греться
"мы"
Катализаторы вспышки,
Укравшей годы и жизни,
Окситоцинной чумы.

Процесс нагревания
Приносит тепло,
А следом, по логике,
Если подкидывать жару
(а её в лаве наших бурлящих истерик было немало)
- кипение.
Но если перехлестнуть
Сердечно-сосудистой магмы -
Произойдёт иссушение.
И уже никакие бури, тайфуны
Не будут способны заполнить
Ёмкость закостенелых колодцев.

Мы лежали на голых, увядших
Коврах,
Когда выкатилось из ресниц твоих
Солнце.
Устала Муза?
Что ж. Выспи
Всю эту минуту затишья,
И сотри нарисованный
В прошлой вселенной
Контур.