Пройдут годы. Я умнее стану
и добрей.
В мои окна утрами светлыми
радостный
будет петь соловей.
Ещё годы пройдут – я стану
бесстрастней и строже
даже к животным и детям.
Между ими и мной
навсегда пройдёт дорога,
которую ни под каким предлогом
до грустной смерти
не пересечь.
Много лет…Ты исчезнешь, или –
чтоб вернее сказать – растворишься.
В старческой памяти,
словно в речном иле,
утонут наши
когда-то такие живые
лица.
Соловей улетит умирать
в глухое поле.
Я не буду стихи писать
и часами смотреть на море.
Фотографии, мною теперь уничтоженные,
не набранные номера телефона,
не состоявшиеся встречи,
любовь, к которой мы оба
были – и почему-то не были – готовы –
всё сгорит, как в храме
тонкие свечи.
Всё бесценное – лишь в небесах бесценно.
А на земле царит время
со свитой своей –
часами настенными.
Мелкие служки.
Господи, если я умру раньше,
мне станет здесь слишком душно,
защити от земной фальши,
вечную его душу.