Если б Левий Матвей записал не свое восприятье,
Толкованье свое не вложил бы Мессии в уста,
Не меняла б на истине ложь разноцветные платья,
Не узнала бы вера кровавую тяжесть креста.
Храмы строить спешим и трактуем по-своему веру,
Толковище ведем: кто- кого?- до священной войны.
А Мессия идет, и выходит, Понтиец был первым,
Он за верой шагнул в ночь жестокости полной луны.