Старик играл, а скрипка пела,
Горела тихая заря,
И жизнь из вечности смотрела
Букашкою из янтаря.
События, пейзажи, лица,
Мелькали в музыке разлук.
Едва успевший зародиться,
Необратимо таял звук.
Но даже в самой малой доле
Он был прозрачней, чем слеза,
Когда старик по Божьей воле
Закрыл усталые глаза,
И музыка одна осталась
Сиять, подобно маяку,
Смирять оскалившийся хаос
И направлять его в строку.