Ах, это слово "графоман",
Оно страшнее "пидараса",
Имея с Музою роман,
Не изменяя ей ни разу,
Он, тем не менее, статист
На рынке истинных пиитов,
И сколько б не марал он лист,
Его сравнения избиты,
И образы - чернильный штамп
В углу убогих сочинений,
Что писаны при свете ламп,
Таких же тусклых, как творенья
Сего писаки грустных строк,
Приевшихся нытьем и сплином...
Нет, он статист, а не игрок
На этом скользком поле минном...
Однако ж, вот, один нюанс
В оценках вирш сего клиента,
Что повышает его шанс
В свет выдать остроту момента.
Оценки - ругань в основном,
Порой с завистливым акцентом,
Или словесный бурелом,
Тех, кто давно уж импотенты
На ниве критики пера
И могут только придираться,
Без аргументов, на ура,
Дерьмом словесным испражняться.
Но есть один суперизъян,
В него все тычат между прочим:
Помилуйте, се графоман,
Помянут будет он не к ночи.
Вот основная критик грань,
Всё остальное в этом слове,
Обычная пустая дрянь,
Зато как важно пучат брови,
Кричат: вы просто графоман,
Чуть не пускаясь в общий пляс...
А может стоит крикнуть нам:
Вы, критик, просто пидарас?