в камере удушья —
я оглох от шепота —
щелчки после конечности —
повествуют —
о внемировом путешествии — вдоль —
самых дрянных характеров —
и коррозийных костров
Э-п-и-д-е-м-и-и,
а значит, я слишком многое задумал —
после всего, что стало возможным —
как путь!?:
после всего, что рухнуло:
не сомкнуло глаз,
не проморгало; —
мы стали карликами в плохих мирах; —
улыбчивые широты ширяют «своих» во все концы:
кровью клоунов замазаны окна:
в кодексах все та же надменность и сырые гербарии:
в глазури все та же пропасть лабиринтов в самураевых пятнах; —
тебе нужно выпить,
выжить из радуги,
чтоб овладеть ЧЕРНОПИСЬМОМ…
…оранжерея обморока рядом,
там, за углубленным созерцанием корост
в проделках дьявола,
в папиросных бумагах контакта…
я подписался… —
и вычислил свое имя одной буквой…