Пока нет сил на вдох и времени на слёзы. Проходит рядом смерть, толкнув тебя в плечо, и тут ты узнаешь: Россия не берёзы, не маленький флажок, не купол золочён.
С распахнутых небес - бессмертной из симфоний - блокадный Ленинград глядит на вставших в строй. И миллионы рук спешат прижать ладони к пораненной душе далёкого метро. Пока летят звонки: "Живые? Тула с вами." И Грозный. И Ростов. Кубань. Сибирь. Урал.
Ты знаешь: лишь на миг от боли Питер замер, но смерти вопреки ещё сильнее стал. Он снова стал таким, что шарик неохватный иную скорбь познал, оплакивая век.
... А питерцы вели,
везли домой бесплатно,
кормили,
обнимали
и звали на ночлег.