здесь зима бесконечна, как поезд,
свой сотый вагон сжигает копна,
съеженный волос разводит в стакане,
натянувшись всем телом на струи копья.
бычьи бока, и снег урывает
кусок тепла из моей руки,
и кто-то, блаженный, уже отмирая,
сжимает горло моей немой пустоты.
глаза застужены снегом,
руки скованы пеплом,
жизнь надменного тела —
вливают в кровь сквозных простыней
свою боль.
дым разлитого моря,
смерть у изголовья
жестяных берегов отщепенства —
вливают в кровь сквозных простыней
свою боль