"в среду в 23.55
я понял, как страстно хочу страдать,
но в полночь зачался четверг без греха матери
и отца"
я откусила от соленого огурца,
я достала воду,
и мне не верится
до сих пор, что это была вода.
я оттолкнулась от порочного навсегда
и нырнула в себя (тебя?)
глубже растениибытия
и скидочного канцелярского бытия.
за все последующие события
отныне в ответе
я и те, кто вовремя не прерывают.
от такого бывают:
1) дети
2) мурашки, что более ощутительно
три – Я НЕ ХОЧУ ПИСАТЬ О ЛЮБВИ
я хочу: как случайный любой
как ты,
ты, ты:
жить для еды,
вместо тОрты говорить тортЫ,
выводить на новый уровень нищеты
свою жадность.
и я стараюсь,
но ты проснулся и говоришь, пошли в кайзерс:
в квартире не хватает мертвого: нужны цветы.
и как-то отучил меня материться и смерти
резко, как пластырь с мохнатого йети
самого - не успей заметить.
привет - пишут чужие взрослые дети,
и ты насквозь проприветенный
ими, готов жить.
а я, еще не отвыкшая умирать – в джим,
где вечная весна и айда бежим,
бесконечные в степпере этажи, а в беговой дорожке вечная жизнь:
- цоя
- брюса ли
- дюка нюкема
- будды
и ленина;
официально (по википедии) только кишечнополостные гидры бессмертны,
даже у кощея смерть была в яйце (я с тех пор не ем яйца).
пожалуйста, уж ты постарайся
не умирать раньше меня, как они,
у меня против своей смерти есть план,
когда уже все наплачутся и по домам
разбредутся,
возьми самый сухой с блюдца
ржавый ржаной хлеб:
пережуй с борщиком на обед,
кашицу эту выплюни в салфеточку, заколдуй,
слепи из мякиша меня, но не ту,
что уже в гробу.
и схорони вместо.
это такое секретное против смертей средство.
(есть ещё второй способ из котлет)
но я – ржавый ржаной хлеб
пережуй меня
жуют меня
разные
жрут
сплюньте!
(пусть только ты)
из нас вырастают мертвые люди
но мы еще есть, и немного будем
живыми,
(до того, как мякишно-дрожжевыми)
до того, как ничего больше нет:
сау булыгыз, ишекляр ябыла, dankesch;n!
и если кто-то из нас двоих освещён,
то второй, очевидно,
свет.
(но мы еще есть, и немного будем
живыми,
в несберегающем жизнь режиме
до того, как все превратится в свет:
сау булыгыз, ишекляр ябыла, sch;nsch;nsch;n!
и если кто-то из нас двоих освещён,
то второй, очевидно,
нет)