Легенда о Золотом Осьминоге
Действующие лица: Генри Вуд – писатель, журналист.
Том Джонсон – хозяин гостиницы.
Дик – его сын.
Уинстон Кларк – судья.
Артур Бейли – астроном-любитель.
Автор:
Прожив лет энное количество на свете,
Вкусив похвал, но больше – синяков,
Я не стремлюсь, однако же, к ответу -
Призвать немедля злюк и дураков.
О, да – иные, сим занявшись, непременно б
Добились подношений и наград.
Но я – скажу, читатель, откровенно –
Безвестности, скорее, даже рад.
Уж так ли счастлив – кто, стремясь упорно к славе,
Раздолья дум себя лишить сумел;
Кем рабский выбран, в сущности, удел –
Быть «нужным» потребляющей ораве?
А мне покойно, на успех не озираясь,
Остаться к воплям критиков глухим.
И, дураков нисколько не чураясь,
Простить наскоки яростные злым.
Тебе ж, мой давний друг, мой критик непредвзятый,
Сей опус, полный наглого вранья,
Сей свод антинаучных результатов
На сон грядущий предлагаю я!
Глава 1.
Генри Вуд:
Я писал понемногу; я читал – между строк…
У ленивого моря тихо млел городок.
Было тридцать на солнце и чуть меньше в тени.
Караваном неспешным шли ленивые дни.
Пароходный гудок раздавался в порту,
Подводя под полуденной дрёмой черту.
Били склянки; обманно сверкала вода.
Жизнь в привычных заботах текла в никуда.
От предела к пределу; от начала к концу.
Для одних – по спирали; для других – по кольцу.
И покуда планета по орбите кружит –
Нет важнее круженья; нет нужнее орбит!
Нет весомее дела – читать между строк!
… У черты горизонта темнел островок.
Днём невзрачный и хмурый, вечерней порой
Он из моря вставал золотистой грядой.
Я спросил у знакомых – как понять этот цвет?
Мне в ответ намекали, что, мол, «золота нет…»;
Что, мол, море капризно – то туман, то вдруг шквал…
Называли с десяток тех, кто там побывал.
Говорили, в породах там много слюды;
Поминали «особые свойства» воды.
Кто-то врал про «влиянье таинственных зон»…
А на юге призывно горел горизонт.
Генри Вуд:
Воскресным утром вой сирен пожарных
Меня поднял. Я выглянул в окно.
На юге в пять часов ещё темно -
Неужто мне приснился сон кошмарный?
Но что горит так яростно вдали –
Где островок в густом таился мраке;
Где тучи, как невиданные маки,
Вдруг, полыхнув, над морем расцвели?
Вулкан?.. Война?.. А где же звуки взрывов?
Где крики толп, бегущих торопливо
Укрыться под защитой темноты?
Пылает море… Улицы пусты.
Но вот сирены завопили снова.
На ратуше ударили в набат.
…А полосы свечения чуднОго –
То ближе, то откатятся назад.
Скорее к морю! К выходу спуститься
Спешу, чтоб стать явленья очевидцем.
Гонимый нетерпения бичом,
Без шляпы, но с биноклем за плечом!..
Том Джонсон:
Я разжигал плиту – готовить завтрак.
Газ дорог… выручает уголёк!
И вдруг – светло!.. а день ещё далёк.
Как будто что-то вспыхнуло внезапно!
Само собой – сирены, суматоха…
Проснулся постоялец, мистер Вуд.
И снова – свет… В чью честь такой салют?..
Что там творится – глянуть бы неплохо!..
Дик! Хватит спать! Давай займись плитой!
К семи часам чтоб завтрак – кровь из носу!
…Вон мистер Вуд уже бежит к откосу.
Скорее следом! Мистер Вуд, постой!..
Автор:
Пока они бегут, нам не мешало б,
Направив вдаль подзорную трубу,
Исследовать грядущую судьбу
В обличье жутком огненного вала,
Что к набережной мчится… что вот-вот,
Казалось, на пути своём сметёт
Всё, что трудом воздвиглось неустанным –
Гостиницы, причалы, рестораны,
Дома… и спящих – зачеркнув их сны;
И наших любопытных персонажей,
И Дика, перепачканного сажей, –
Оставив мрак и пепел тишины!..
Уинстон Кларк:
Жгуты огня над водами залива,
Свивались в кольца, делаясь плотней;
Ползли на берег… Слышались призывы
Бежать… стрелять… идти будить людей.
Но многие смотрели неотрывно
На чудный танец граций огневых,
Увидев в их движениях живых
Особый смысл; язык, немой и дивный.
А там, где пламя, слившись с отраженьем,
Пылало от глубин и до небес,
Неясный силуэт, придя в движенье,
Над островком сгустился и – исчез…
Но мне хватило тех минут немногих
Увидеть сквозь неистовство огня
Чудовищных размеров осьминога
Со взором, устремлённым на меня!..
Автор:
Полосой на востоке обозначен рассвет.
След ночного видения спрятан в завтрашний бред.
Досыпают тревожно те, кто смог досыпать.
Скрыта дымкой тумана моря тёмная гладь.
Остывают моторы пожарных машин.
Дик, с плитою управившись, моет судки.
На коварных камнях стихотворных вершин
Мистер Вуд безуспешно «марает» листки…
Том ворчит: «Это надо же – потерять два часа!»
Солнцем юга разорвана облаков полоса.
Под лучами горячими испарился туман.
…У судьи зарождается фантастический план...
Мистер Кларк, как никто, от фантазий далёк.
Но глядит на него Золотой Осьминог!..
Жаждой действий душа Генри Вуда полна.
И, про завтрак забыв, он стоит у окна.
А налево от ратуши, на холме за мостом
Над окрестными крышами возвышается дом.
Там надстроен хозяином специальный этаж,
Где шпионит за звёздами пятый мой персонаж
По фамилии Бейли. Он сед, суетлив.
Если взяться с ним спорить – получится взрыв.
Впрочем, Бейли отходчив… а огненный шквал
Наш учёный на плёнку – единственный! – снял.
Глава 2
Автор:
Прошло три дня. Загадочное пламя
Исчезнув, продолжало волновать
Умы и языки. Морская гладь
Усердно населялась существами,
Созданиями самых жутких форм,
Которым, их потребностей не зная,
Народная фантазия живая
Готовила красавиц на прокорм –
Как для Кита когда-то Андромеду…
Но на дворе иные времена,
И не героя чтит давно страна,
А кошелёк богатого соседа…
Том Джонсон:
Три дня прошло – а всё перед глазами
Кольцо огня, и будто я – внутри!..
Какой-то казус (что ни говори,
А сны не врут!) случиться должен с нами
Не завтра, так на днях!.. Схожу к судье –
Авось, полезным разживусь советом.
Не доверять же чёртовым газетам –
Писаки все погрязли во вранье!
Хотя про Генри не скажу плохого…
А вот и он! Как спали, мистер Вуд?
Та ночка, верно, тоже снилась снова?
Автор:
Теперь мы их оставим – пусть идут
Туда, где над развёрнутою картой
С течениями, с цифрами глубин,
Мы видим пару напряжённых спин;
Мы слышим голос, хриплый от азарта:
Артур Бэйли:
Послушай, Кларк!.. До острова пять миль!
Течения я знаю; ветры – хуже…
Ведь что-то ж нам удастся обнаружить –
Пусть не следы… пусть сажу или пыль!..
Кларк:
А вдруг там «кто-то»? «На, мол, нас – возьми!..»
Бэйли:
Не верю! Если так, то вовсе странно:
Уж он бы мог расправиться с людьми,
Когда мы все стояли, как бараны,
И пялились!.. Но жертвы, жертвы – где?
Кларк:
Ты, впрочем, прав. Что люди – на воде
Всё до последней лодки уцелело…
(входят Г.Вуд, Т.Джонсон)
Бэйли (указывая на вошедших):
Мы с ними вчетвером осилим дело!
Том Джонсон:
В чём «дело», Бэйли? И причём тут мы?
Кларк:
Наш астроном, рискуя быть убитым,
Вдруг пожелал отправиться с визитом
К «исчадью» Света в окруженьи Тьмы –
И нас решил подбить на авантюру!
Генри Вуд:
Что ж… любопытство – altera natura,
И я «натурой» этой наделён,
Наверное, не менее, чем он!
Я еду!..
Том:
То есть, как?.. А мистер Кларк?
Что скажет он?
Кларк:
Том, я скажу немного:
Я видел Золотого Осьминога…
Том(перебивая):
Так мы – за золотишком? Ну, дела-а!..
Генри Вуд (судье):
Красивая легенда!..
(Тому):
Есть преданье,
Что в дни, когда из тёмной бездны вод
Воздвигся мир, и первый мореход
В укромной бухте рыб для пропитанья
Ловил – ему попался в сети спрут,
Израненный врагом в жестокой схватке.
И, жалостью охваченный, украдкой
Ловец освободил его от пут!
Но всё ж, оставив племя без добычи,
Вину свою от прочих скрыть не смог.
И сослан был на дальний островок,
Где скалы да песок… да гомон птичий…
Три дня он жил в убежище меж глыб,
Не предприняв к спасению попытки…
Четвёртый день принёс десяток рыб,
И для костра плавник лежал в избытке…
А через год, когда опалы срок
Истёк, и вождь велел вернуть изгоя, –
За полосой ревущего прибоя
Посланцев ждал огромный осьминог.
Едва живым от страха рыбакам
Конец ужасный мнился неизбежным.
Но молвило чудовище: «Я вам
Не враг: ведь вы – мой облик прежний!..»
Преданье обещает верный глаз
И чуткий слух, и острый ум в подмогу
Тому счастливцу, кто хотя бы раз
Увидит Золотого Осьминога!
Том Джонсон:
Да-а!.. Золото, конечно, хорошо,
Но эти трое не в пример дороже!
Нам нужен пятый… кстати, вон пришёл
Мой сын – возьмём его, он нам поможет.
(сыну):
Дик, что стряслось? Зачем ты прибежал?
Дик:
Меня позвали…
Том:
Кто позвал?
Дик:
Не знаю…
Но кто-то мне, как будто бы, сказал:
«Иди к судье – тебя там ожидают!»
Автор:
У ленивого моря тихо млел городок.
Шла торговля – единственно важное дело…
Чья-то шлюпка по водам залива летела.
Рулевой, зная лоцию, курс держал на восток.
Там, за мысом, иззубренным, как заслуженный меч,
Прикрывающим бухту от злобы норд-оста,
Есть теченье, что лодку доставит на остров
И нелишние силы даст возможность сберечь.
Пятерых «аргонавтов», приглядевшись слегка,
Мы увидим сквозь линзы трубы на треноге.
Две жены в городке пребывают в тревоге…
Население, пальцем покрутив у виска,
Обсуждает судью («кто подумать бы мог!..»),
Вуда («лезет везде!..») и, конечно же, Тома.
Вспоминают чудачества дурачка-астронома –
«Вот таким и мерещится Золотой Осьминог!..»
Но, с досадой отринув плоский мир большинства
И оставив людей в их обыденной «клетке»,
Неизвестно откуда вдруг услышу слова:
«Я не враг им… они – мои дальние предки!»
Глава 3.
Том Джонсон:
Держи правее, Бэйли, там потише!..
Бэйли (поворачивая):
Направо – и полезли волку в пасть!
Том Джонсон:
Чёрт!.. Снова шум прибоя – Бэйли, слышишь?!
Похоже, нам на остров не попасть.
В таком тумане налететь на скалы
Мне б не хотелось!.. а к тому идёт!
Дик:
Ещё сюрприз: течение пропало.
Нас, кажется, кружит водоворот!..
Генри:
Туман редеет! Вон – проход в лагуну!
Том Джонсон:
Водоворот затащит нас в прибой!..
Генри:
Гребите что есть сил! Авось, фортуна
Ещё не повернулась к нам спиной!
Дик:
Нас что-то тянет!.. Боже, мы – в проходе!
Но как-то слишком быстро…
Бэйли:
В самый раз!
Кларк:
Что ж, ставим лагерь! При любой погоде
Ночлег и ужин – главное сейчас!
Автор:
Догорает костёр. Мерно дышит прибой.
Как таинственный глаз – тёмный грот под скалой.
Птичий гомон не слышен. Царит тишина.
Время смутных тревог и усталого сна.
Спят мои «аргонавты» в недвижной тиши.
…Мистер Вуд по откосу вновь к морю спешит.
…Сына будит настойчивый голос отца:
«Дик, вставай!.. Дик, вставай!..» – слышит он без конца,
Но не может проснуться… Храпит астроном.
И, глаза не открыв, ищет выхода Том…
Спит судья, от сюжетов Фемиды далёк, –
Ибо снится ему Золотой Осьминог!
Слышит Том: «Тёмный грот, где никто не бывал, –
там увидишь ты то, что недавно искал!..»
Мистер Бэйли во сне по карнизу бредёт,
И планеты его в свой зовут хоровод…
«Уинстон Кларк, – слышит Голос судья – будь готов
К пониманию мира без знаков и слов.
Эта ноша тяжка, как любой тяжкий труд.
Но стремится к ней всякий из тех, что живут!..»
Генри (просыпаясь):
Что за вспышки в воде у подножья скалы?
Право, странно… и вход почему-то открыт…
Том исчез!.. Да и Бэйли в углу не храпит!..
Что-то наши друзья стали слишком смелы!..
Уинстон! Дик! Поднимаемся! Скоро рассвет!..
Том и Бэйли пропали: в палатке их нет!
Кларк (выходя наружу):
Бэйли!.. Том!.. Отзовитесь!.. (прислушивается)
Генри (зажигая фонарь):
Посмотрим следы.
Дик:
Не случилось ли с ними какой-то беды?..
Генри (разглядывая следы на песке):
Странно: обувь на месте… Ушли босиком…
След вдоль берега – это, конечно же Том:
С ним никто не сравнится в размере ступни.
Кларк:
Тс-с!.. Под сводами грота я вижу огни!
Генри:
Шли не вместе… и вышли не разом…
Второй
След ведёт к той стене, где виднелся карниз.
Не дай Бог, заберётся – и свалится вниз!..
Кларк:
Что ж… сначала туда, где огни под скалой!
Автор:
Съев на ходу по бутерброду;
Найдя верёвку и топор,
К скале, к загадочному гроту,
Где искры света до сих пор
К себе притягивают взоры,
Они спешат… Но чёткий след
Вдруг обрывается… Рассвет,
Обняв светлеющее море,
Им в поисках помочь не может.
«Том, где ты?.. Том!..» – кричат друзья.
И что-то слышит вдруг судья
Там, где волна веками гложет
Гранит; где трещина змеится.
«Я – в гроте!.. Как сюда попал?
Меня всё время кто-то звал!..
Глаза открыл – а мне не снится!
Тут всё сверкает!..
Входа?.. – нет!
Но под водой какой-то свет!
…Нет-нет, одежда вся сухая!»
Дик:
Что делать, я, пожалуй, знаю:
В грот его засадил этот спрут «золотой»!..
Вход, конечно же, есть; только он – под водой.
Чтоб пробраться к отцу, тут – единственный путь.
Попытаюсь под эту скалу поднырнуть!
Автор:
…Вот и Том показался; а следом – и сын.
Было двое пропавших; остался один.
Под скалою померк удивительный свет.
Кто там? Что там? Молчанье мы слышим в ответ…
На раскрытой ладони у Тома горит
Золотым наваждением – халькопирит…
Эх! – скажу я – и что за нужда знатокам
Обесценить всё то, что «прилипло» к рукам!..
Обесценить мечту… сделать богом успех –
Знатоки, по привычке, решают за всех!
И в попытках «исправить» мозги чудаков
Беспощаден
неправедный Спрут знатоков!
Глава 4
Автор:
В дни, когда мы дорог не искали,
Доверяя вождю и рублю,
Я родился певцом вертикали –
Хоть и плоскость я тоже люблю.
Снились мне вертикальные взлёты
И падения – как же без них!..
Снились мне высочайшие ноты
Из регистров октав неземных…
Отражённого гладью зеркальной,
Не себя узнаЮ я вдали –
Но вершину прямой вертикальной,
Исходящей из центра Земли.
И продолжив движение, строго
В бесконечность летящей, прямой,
Я наощупь почувствую Бога
За вселенских снегов кутерьмой.
Там снежинки миров, оседая
На ладони протянутых рук,
Организмом по имени «стая»
Назовут мне снующих вокруг.
И, в ответ моему зазеркалью,
Я – чудовищно одинок –
Вдруг узнАю себя вертикалью,
Бесконечно стремящейся вбок!
Том:
Что?.. Бэйли пропал?.. И куда его чёрт
Унёс – в темноте… без ботинок!?.
Дик (с иронией):
Вы оба сегодня так любите спорт,
Что вызвались на поединок!
Да только друг друга найти не смогли!..
Том:
Болтай мне ещё!..
Генри:
Перестаньте!
Чтоб сладить с причудами этой земли,
Нам надо поесть перед «стартом»!
Кларк:
Едим на ходу!..
Хорошо, что песок
Здесь влажный – след виден отлично!
Найдём и его – невелик островок!.. –
А, значит, «поймаем с поличным»!
Том:
Вдоль берега брёл!..
Невезенья на цент –
И нет ни креста, ни могилки..
Генри:
Давайте захватим палаточный тент:
При случае, это – носилки!
Кларк (про себя):
Бедный Том!.. Он-то думал – богатство, почёт…
Как подвёл его этот сверкающий грот!
Дик не верит ни в клады – откуда здесь клад! –
Ни в Того, что «горел» трое суток назад.
Впрочем – четверо…
Автор:
Что же наш Бэйли? Куда
Завела его сонных видений звезда?
Он сегодня легко отыскать её мог,
Но мешал ему светом своим Осьминог!
И, проснуться забыв, Бэйли место искал,
Где не видно воды и сверкающих скал.
«Вот ещё поворот, – говорил ему бред –
И да здравствует – Тьма!
И да скроется – Свет!»
«Вот хороший карниз… но отсутствует спуск.
Помоги же взобраться, проклятый моллюск!»
Генри:
Вон он – там, на карнизе!..
Похоже, что спит!
Том:
Как туда он залез – тут же голый гранит!?
Двадцать футов! Ей-богу, тут нужен полёт!..
Дик ( с усмешкой):
Ты ведь как-то попал в свой блистающий грот!..
Генри:
Вот и тент пригодился! Но как же нам быть?
Разве только кричать – чтоб его разбудить?!
Кларк (подмигнув Генри):
…Я недавно читал, что в созвездии Льва
Не четыре «гиганта», а только лишь два…
Бэйли (яростно вскакивая на ноги):
Это наглая ложь – и не смей повторять!
А «гигантов» во Льве не четыре, а пять!..
(изумлённо осматриваясь):
Боже мой!.. И на этом карнизе я спал?!.
Кларк, ты можешь сказать, как сюда я попал?
Кларк:
Мы обсудим ещё этот важный момент.
А теперь ты примерься – и прыгай на тент!
Автор:
«Над полуденным морем весёлое солнце висело
На невидимой нити… а, может, на крепком канате…»
… И в сияющем гроте; и в душной, горячей каюте
Моё жадное бремя меня домогается смело.
Эта краска волненья, со щёк не сходящая вечно,
Словно я, философствуя, чем-то занялся постыдным, –
Презираемым обществом; чем-то не «стайным», не стадным
Или просто несвойственным здравому – скорбным, увечным...
Эта глупость – канат для огромного шара из плазмы –
Нечто вроде Земли на китах или дохлых акулах!
Для нормальных, продвинутых – повод стебаться в приколах.
И поэтому мыслить упорно «смываемся» с глаз мы!
«Мыслить – значит, считать!» – говорят те, кто мыслит научно.
Но судьбой единиц не владел ни один математик!
Только глупый философ, рискуя остаться « в промоте»,
Этой самой «судьбой» занимается собственноручно!
Математик не слышит единства ни в стаде, ни в стае.
Астрофизик не ведает чувств организма Вселенной.
Золотой Осьминог не родится из пены солёной,
Если Ваш островок – только порция суши простая!
Впрочем, в споре с наукой напрасно лишь трачу я время,
Под стеклом микроскопа резвясь непонятным объектом…
Вновь сижу у костра; снова чайкам бросаю объедки,
Отрешённо готовясь принять моё тяжкое бремя…
Глава 5
Генри Вуд:
Сияющий полдень. Усталость. Песок. Тишина.
Вздремнуть бы – но что-то мешает усилиям сна…
Слепящая дымка, холмов очертанья размыв,
Мазком акварели от взгляда укрыла залив.
Бэйли:
Послушайте, Генри! Вам тоже не дремлется – так?
…Два наших феномена – явный, по-моему, знак,
Что «сажи и пыли» мы с вами, увы, не найдём.
Но как доказать, что чудесный моллюск – не фантом?
Генри:
Никак!.. Чтоб увидеть – особенный надобен взор
И вера, конечно… Вон, Дику все «россказни» – вздор!
Нельзя доказать – значит, ты для неверящих – враль!
Бэйли:
Придётся молчать!
Что за небо сегодня – как сталь!..
А вот вам – и ветер!..
Том:
Не стоит ли нам поспешить?
Бэйли:
Держитесь за землю, друзья, – если хочется жить!
Кларк:
Пять миль – слишком много; тем более – тянет зюйд-вест!
А здесь – чтоб укрыться – найдётся достаточно мест.
Автор:
Затишья томительный миг – послештилье, предшквалье.
Гора облаков всё грознее… всё выше и выше.
Вот-вот дорастёт – и проломит небесную крышу,
Бессильное солнце закрыв непроглядной вуалью…
О, миг торжества предвкушений и тайной тревоги!
Титаны и боги готовятся к яростной схватке.
Бросай, человек, своё дело; беги без оглядки! –
Природа безжалостна к слабым!
О, боги!
О, боги!..
Кларк:
Продукты и воду с собой – вот и вся подготовка.
Поднимемся к скалам: ущелье укроет от бури.
Идёмте скорее – Нептун уже брови нахмурил!..
Том:
Минутку, друзья: захвачу ещё тент и верёвку!
Автор:
Что – ветры на суше: не тянут на мощь пятибалльных.
Приятного мало… но суша прочна и надёжна.
Морской ураган, раз увидев, забыть невозможно:
Космических бурь отголосок из дней предначальных!
На палубу рушатся тысячетонные гребни.
Удар за ударом!.. Кряхтят швеллера и двутавры.
Сверкающий мрак непрестанно колотит в литавры,
И гром невозбранно читает свой дьявольский «требник»!
Как низок и мелок бессмысленный мир атеиста,
«От сих и до сих» ограниченный химией праха!
О, боги!.. Развейте мои инфернальные страхи
Пропорцией молний; поэзией грома и свиста!
Смотрите! Смотрите же – волны рванулись в лагуну,
Как стадо сметающих всё на пути своём фурий!
Знакомая шлюпка, став лёгкой добычей Нептуна,
Мелькает средь пены, гонимая натиском бури…
И вот уже море, с разбега свирепою тушей
Ударив по скалам, почти добралось до ущелья,
Где правнуки древних искателей кладов успели
Палаточный тент растянуть над местечком посуше.
Генри:
Похоже, мы вляпались!..
Том:
Да уж!.. Едва ли
Ненастье, начавшись, закончится скоро…
Дик:
«Ненастье»!.. На море – не волны, а горы!..
А шлюпка – что с ней? Без неё мы пропали!..
Кларк:
Не нужно сдаваться, ведь мы ещё живы!
Есть хлеб и консервы – три банки «на брата».
Пить будем поменьше – воды маловато!..
Дик:
Раз в день по глотку… Хороша перспектива!..
Том:
Ну что ты скулишь! Ты мужик или баба?
Закончится шторм – просигналим на берег!
Пять миль – не пятьсот!..
Кларк:
Я наведался к мэру.
Надеюсь, что мы не достанемся крабам!
Бэйли (посмотрев на часы):
Ого!.. Мне казалось, что мы здесь недавно.
А вот уж и вечер почти на излёте!..
(с усмешкой):
Сегодня брести до карниза и грота
Не стоит: и тут нам подремлется славно!..
Глава 6
Уинстон Кларк:
…Он говорил: «Я – мир; я смог впервые
Мои основы понимать как равных
Себе… О, это знание – бесценно!
Теперь же предстоит мне отыскать
Внутри меня способных научиться
Столь странному взаимопониманью,
Чтоб обменяться образом и мыслью
Мог с ними я, не ведая преград».
Он говорил: «Вначале невозможно,
Услышав всех, стать как бы разделённым,
Самим собой оставшись в то же время.
Но знание приходит – и тогда
Охватывает ужас растворенья,
Распада навсегда… развоплощенья!..
О, да – теперь я знаю: вам известно
Всё это вместе под названьем «смерть»!
Но, оставаясь общим для отдельных,
Я понял: смерть лишь признак обновленья,
Лишь театральных смена декораций,
Что всякий новый предваряет акт.
Учись же, друг, Великой Несвободе
Свободной мысли: ты – лишь грань кристалла,
Что, разделяя и объединяя,
Для жизни жизней преломляет свет!
(Дик выходит наружу)
Генри Вуд:
Подводный грот… Пылающее море…
А что ещё?.. да, Бэйли на карнизе!.. –
Загадки, на которые в природе
Ни мне, ни Тому не найти ответ.
А Дику безразлична и природа…
Прагматик видит только вред и пользу.
Но если нет какой-то «вертикали» –
Бессмысленна и жизнь, в конце концов!..
Дик (возвратившись под тент):
Нам, кажется, сигналят!.. На востоке,
Там, где карниз… а, может, чуть правее…
Я видел свет, похожий на вчерашний,
Который был у грота под скалой!..
Генри:
Он что – мигал?
Дик:
Он гас и загорался!
Одна, две, три – и снова те же вспышки…
Кларк:
Идём, посмотрим!.. Боже, ну и темень!
Генри (видит вспышки) :
Дик прав: нас вызывают. Только – кто?..
Автор:
… И вдруг затихает неистовый ветер (о, чудо!),
И небо, очистившись вплоть до границ окоёма,
Предстанет картиной, пиитам извечно знакомой, –
Как, впрочем, влюблённым, учёным и прочим занудам.
«Глаз бури» над сушей – всего лишь антракт в оперетте,
Где хилый эстет запивает коктейлем сопрано.
Но хилым эстетам неведома мощь океана,
Что может устроить приличную взбучку – планете!
О, что это – ад, где черны и бездонны провалы?,
Где волны вот-вот опрокинут небесную лампу,
И вновь – непроглядность… и палуба – сцена без рампы…
«Глаз бури» – то место, куда не спешат «экстремалы»…
Но наши герои бредут, обвязавшись верёвкой,
К загадке карниза, где, право, не снились им вспышки.
Готовые к встрече с неведомым, страха излишки
Пытаются спрятать за смехом, за шуткой неловкой.
Том:
Ну вот, наконец, номер «люкс» и роскошная спальня!
А что тут чернеет? О, Боже, да это же шлюпка!
Похоже, что море, друзья, нам пошло на уступки!
Генри:
Правее – промоина: будто она специально
Прорыта… Теперь мы уж точно сумеем вернуться!
Бэйли:
Не радуйтесь, Генри: вернуться по бурному морю
Для нас невозможно!
Придётся ждать штиля.
Генри:
Не спорю!
Но хочется лечь – и в привычной постели проснуться.
Автор:
«Этот дьявольский спрут не идёт из ума!..»
Дик лежит на песке и не может уснуть.
Он хотел бы, как раньше, от дум ускользнуть –
Но не даст ускользнуть ему остров-тюрьма.
Ветер воет и пыль водяную несёт.
Бэйли занят дилеммой: слюда и пирит
Не находятся вместе! На этом «горит»
Тот, кто создал для Тома сверкающий грот!..
Том сидит, прислонившись спиною к скале.
Он давно замечает какую-то дрожь.
«Волны?.. может, и волны… тут разве поймёшь!
Это ж остров – на нём всё не как на земле!..»
А на море, поднявшись, как горный отрог,
Отражая грозы феерический свет,
Смотрит Тому в глаза Золотой Осьминог,
Приглашая начать диалог tet-a-tet!
Глава 7
Автор:
Том? «Тет-а-тет»?..
Какие диалоги
С тем, кто с трудом поддержит разговор!
Чьи темы – цены, простыни, налоги,
Да грот блестящий – с некоторых пор…
Но я ловлю себя на выпендрёже:
Есть кое-кто – в познаньях с Томом схожий;
Кто в дилетантах числился всегда –
И лоб мне жжёт испарина стыда!..
Давно ли я, как зверь в своей берлоге,
Жил вечностью сегодняшнего дня!
И мысль о легендарном Осьминоге,
Который – мир, не трогала меня, –
Как трогала судью и астронома:
Тревожа сердце и мешая спать…
Похоже, я сейчас ревную Тома
К тому, с кем сам хотел бы поболтать!
***
«Не ждите рассвета! Садитесь немедленно в лодку!» –
Том слышит – не слыша – сквозь грохот прибоя и свист.
…А в зале залива, что взят у Нептуна на откуп,
Небесный впадает в безумный экстаз органист!
И волны, что выросли до невозможных пределов,
Грозят захлестнуть основание скальной гряды…
«Не ждите рассвета!.. Беритесь за вёсла – и смело
Подальше от острова – чтоб не случилось беды!»
Генри (Тому):
Ты что-то сказал?
Том:
Он велит нам садиться
Немедленно в шлюпку!..
Генри:
Кто «он» - Осьминог?
Дик:
Сказал бы уж прямо – пойти утопиться!..
Он явно «не в форме» - твой скользкий дружок.
И где ты его умудрился увидеть?
Кларк (указывая на море):
Дик, он – перед нами!
Дик (отцу):
Там пусто, отец!
Генри (всматриваясь):
Том, мне бы тебя не хотелось обидеть,
Но в море нам всем стопроцентный конец!
Я вижу лишь волны…
Бэйли:
Да… волны и тучи!..
Но чтоб у двоих одинаковый бред?..
Нет! Всё же, друзья, есть ответ и получше:
Вот – шлюпка; а прежде мы видели свет!
Том:
Прижмитесь к скале! Может быть, объясненьем
Послужит её непонятная дрожь?
Бэйли (прислонившись к скале):
Вибрация – вестница землетрясенья.
Что плыть, что сидеть - пропадём ни за грош!..
Кларк:
Гляжу на прибой – и поджилки трясутся!
Прав Бэйли: сидеть, выжидая, нельзя!
Давайте поверим! Иначе вернуться –
Сто против нуля: ни единого – «за»!
Генри!
Как там, по легенде: «Вы – облик мой прежний!..»
Нет смысла сидеть! Надо двигаться в путь!
Никто не уйдёт от судьбы неизбежной…
Ну, разве что Он нам не даст утонуть!
Автор:
Когда дневных забот редеет флёр,
И мысль живёт в неведомых пределах,
Вселенную как собственное тело
Я вижу вдруг – и внутрь летит мой взор.
И мне на удивление легки
Наук неисчислимые законы.
И Сверхгалактик мощные клубки
В моём вселенском теле – как нейроны.
О, я – не Бог!..
Я – форма бытия
Природного, пространственного мира.
Но после Бога первый «по ранжиру»
Я – край для всех, имеющих края!
И все они, живущие во мне
Гармонией предела и пространства, –
Лишь временность… лишь тени постоянства,
Мелькнувшие у Вечности в окне…
Но пусть их краток век, неровен шаг;
Пусть бестолковы и бесплодны споры,
Пусть! – я ловлю их пламенные взоры,
Когда на Бога смотрит их душа!
Эпилог.
Генри Вуд:
Сижу после чая на летней веранде у Тома,
Спиной к океану – чтоб взгляд всякий раз не искал
Над рябью слепящей привычного многим излома
Черты горизонта на месте исчезнувших скал.
Просторный залив, позабыв о недавних бесчинствах,
Покорно внимает сиренам прогулочных яхт…
Дик Джонсон, взяв отпуск (ему посоветовал Уинстон),
«Махнул» на Мальдивы – отметиться в дальних краях.
Но я отчего-то уверен: причина – покруче!
Наш Дик поумнел за последние несколько дней
(Что тоже загадка; но мозг далеко не изучен…)
И крепко «подсел» на проблему подводных огней.
… Теперь же, когда «не спросясь» возвращаются думы
К событиям наших – последних, казалось! – минут
Средь блещущих молний, средь адского свиста и шума, –
Я вижу… я помню тебя, мой невидимый Спрут!..
Том:
Верёвку – в кольцо, и потом – за переднюю банку!
Мы с Генри – вперёд, остальные – толкать…
(ударив ногу о торчащий из песка камень):
… ах ты, дрянь!
Проклятая глыба!.. «Спасибо» за свежую ранку!..
(приглядывается):
Тут что-то блестит!.. Мистер Кларк, ты поопытней, – глянь!..
Кларк (скребнув ножом по камню):
Ну, Том, ты везучий по части блестящих находок!
Ругайся потише – не «дрянь» здесь торчит над песком:
Ведь это же золото! Том, ты нашёл самородок!
Теперь ты – богач!..
Бэйли:
Если мы, чёрт возьми, доплывём!..
Автор:
И вот «аргонавты» всецело во власти прибоя.
И шлюпка, как птица, взлетает на гребень волны.
Но хляби морские вдруг замерли в странном покое…
Лишь шторм не меняет тональность басовой струны
Да красное небо (опять этот грозный оттенок!..)
Плетьми обезумевших молний стегает песок. –
Немые картины финальной трагической сцены.
Ночные кошмары… и бред поэтических строк…
Дик:
Смотрите – отлив!.. Он поможет убраться от рифа!
Бэйли:
Гребите к зюйд-осту!.. Уходим от чёртовых скал!..
Автор:
Внезапный удар. И вода под «героями мифа»,
Вдруг к небу взметнувшись, родила чудовищный вал!..
Но странное дело: на гребне горы водяной,
Как будто прикована цепью невидимой, шлюпка,
Промчавшись над рифом, над канувшей в море стеной,
Летит над заливом, ветрам неподвластной, скорлупкой!
И, взгляд устремив сквозь экран взбаламученных вод,
Дик видит мерцаюший абрис огромного тела.
И даже – краснея, терзаясь – вдруг кто «не поймёт»! –
Бормочет слова благодарности он неумело.
Конец.