когда дела покажутся вдруг плохи,
и выход из берлоги затворён,
я чувствую в себе невроз эпохи,
сменившей сотни флагов и имён;
я чувствую промозглость и пустынность
раскиданных, как наголо, домов,
и скупость дня, и вычурность, и сырость,
хрип сквозняков;
когда с небес летят не просто капли,
исполнены прозрачной чистоты,
затёрлись лица, взрылись и иссякли
раскрошенные временем мосты,
должно быть, в пору пестовать крамолу:
писать навзрыд в предложном падеже,
но вкруг встают, сжимаясь частоколом,
одни клише;
и я бреду по выцветшей планете,
скитаюсь по округе без конца,
и вслед спешу, в попутчике заметив
едва черты знакомого лица;
мой друг, когда и мне случится таять,
дурной пример в привычку не вменяй,
и до поры (пускай позволит память)
забудь меня.