Как-то, просматривая заметки, сделанные годом раньше, я остановился на "космосах". Я уже писал, что "космосы" особенно привлекли моё внимание, потому что полностью совпадали с "циклами измерений" в "Новой модели вселенной". Я упоминал также о трудностях, возникших у нас одно время в связи с разным пониманием "микрокосмоса" и "тритокосмоса". Но к этому времени мы уже решили считать "микрокосмосом" человека, а "тритокосмосом" – органическую жизнь на Земле . И во время последнего разговора Гурджиев молчаливо одобрил это. Слова Гурджиева о разном времени в разных космосах очень меня заинтересовали. Я попытался вспомнить то, что сказал мне П. о нашем "сне и бодрствовании" и о "дыхании органической жизни". Долгое время мне это ничего не давало. Затем я вспомнил слова Гурджиева, что "время – это дыхание".
— А что такое дыхание? – спросил я себя.
— Три секунды. В нормальном состоянии человек делает около двадцати полных дыханий, т.е. вдохов и выдохов, в одну минуту. Следовательно, полный цикл дыхания длится около трёх секунд.
— Почему "сон и бодрствование" представляют собой "дыхание органической жизни"? Что такое сон и бодрствование?
— Для человека и всех соизмеримых с ним организмов, живущих в сходных с ним условиях, даже для растений, это – двадцать четыре часа . Кроме того, сон и бодрствование – это дыхание , например, у растений, которые ночью во время сна выдыхают, а во время бодрствования, днём, вдыхают: так же и у всех млекопитающих и у человека существует различие в поглощении кислорода и углекислого газа ночью и днём, во время сна и во время бодрствования.
Рассуждая таким образом, я расположил периоды дыхания, сна и бодрствования в следующем порядке:
микрокосмос: дыхание - 3 секунды, сон и бодрствование - 24 часа
тритокосмос: дыхание - 24 часа, сон и бодрствование - ?
Получилась задача на "простое тройное правило". Разделив 24 часа на три секунды, я получил 28800. Разделив 28800 на 365, или на число дней в году, я получил что-то около 79 лет. Это меня заинтересовало, так как, продолжая предыдущее рассуждение, я нашёл, что семьдесят девять лет составляют сон и бодрствование "органической жизни". Это не соответствовало ничему, что я мог представить из "органической жизни"; но это число изображало жизнь человека.
"Можно ли продолжить эту параллель дальше?" – спросил я себя. И расположил полученные мною числа следующим образом:
Опять-таки, 79 лет в жизни Земли ничего не значили. Тогда я умножил 79 лет на 28800 и получил немного меньше двух с половиной миллионов лет. Умножив 2500000 приблизительно на 30000, я получил число из 11 цифр, 75 миллиардов лет. Это число должно означать длительность жизни Земли. Пока эти числа казались логически возможными – два с половиной миллиона лет для органической жизни и семьдесят пять миллиардов лет для Земли.
"Но ведь есть ещё космосы ниже человека, – сказал я себе. – Попробуем посмотреть, в каком отношении они будут стоять к нему".
Я решил поставить слева от микрокосмоса два космоса (на диаграмме), понимая под ними, во-первых, сравнительно крупные микроскопические клетки, а затем наименьшие допустимые, почти невидимые клетки.
Нельзя сказать, что такое деление на две категории клеток вполне принято наукой. Но если подумать об измерениях микромира, то невозможно не признать, что этот мир состоит из двух миров, так же отличающихся друг от друга, как мир людей отличается от мира сравнительно крупных микроорганизмов и клеток. Я получил такую картину:
( Таблица опущена )
Получалось что-то очень интересное. Двадцать четыре часа составляли период жизни клеток. Хотя период жизни отдельных клеток нельзя считать установленным, многие исследователи обнаружили, что для специализированных клеток, таких, как клетки человеческого организма, период жизни составляет точно 24 часа . День и ночь клетки равны трём секундам. Это мне ни о чём не говорило: но три секунды жизни мелкой клетки сказали мне очень многое и прежде всего то. почему их так трудно видеть, хотя по своим размерам они доступны наблюдению в сильный микроскоп.
Далее я попробовал рассмотреть, что получится, если "дыхание", т.е. 3 секунды, разделить на 30000. Получилась одна десятитысячная секунды . Это период длительности электрической искры, а также период кратчайшего зрительного впечатления . Для удобства вычислений и для ясности я взял вместо 28800 число 30000. Четыре периода оказались связанными друг с другом или отделёнными друг от друга одним и тем же коэффициентом – 30000 – кратчайшее зрительное впечатление, дыхание (или период вдоха и выдоха), период сна и бодрствования и средний максимум жизни. Вместе с тем. каждый из этих периодов совпадал с более высоким периодом в низшем космосе и более низким периодом в высшем космосе. Не делая ещё никаких выводов, я попытался составить полную таблицу, т.е. ввести в неё все космосы и добавить к ней ещё два низших космоса, первый из который я назвал "молекулой", а второй – "электроном". Опять-таки для большей ясности я брал при умножении только круглые числа и всего два коэффициента – 3 и 9. Таким образом, 2400000 я принимал за 3000000, 72000000000 за 90000000000, 79 за 80 и т.д.
( Таблица опущена )
Я получил целую таблицу, которая вызвала у меня множество мыслей. Я ещё не мог сказать, допустимо ли считать её правильной и определяющей точное отношение одного космоса к другому. Коэффициент 30000 казался мне чересчур большим. Однако я вспомнил, что отношение одного космоса к другому соответствует отношению "нуля к бесконечности". И при таком соотношении ни один коэффициент не может быть чрезмерно велик, ибо "отношение нуля к бесконечности" – это отношение величин разных измерений.
Гурджиев говорил, что каждый космос трёхмерен для самого себя. Это означает, что следующий за ним высший космос будет для него четырёхмерным, а следующий низший космос – двухмерным. Каждый космос по отношению к другому есть величина с большим или меньшим числом измерений. Однако существует всего шесть измерений или, если считать нулевое, семь; а в данной таблице получилось одиннадцать космосов. С первого взгляда это показалось странным, – но только с первого взгляда, потому что, как только я принял во внимание период существования любого космоса по отношению к высшим космосам, низшие космосы исчезли задолго до того, как достигалось седьмое измерение. Возьмём, например, человека и сравним его с Солнцем . Солнце по отношению к человеку является четвёртым космосом, если человека считать первым; но долгая жизнь человека в течение восьмидесяти лет равна по времени разряду электрической искры, кратчайшему зрительному впечатлению, каким оно могло бы быть для Солнца.
Я постарался припомнить всё, что Гурджиев говорил о космосах:
"Каждый космос – это одушевлённое и разумное существо. Каждый космос рождается, живёт, умирает. В одном космосе невозможно понять все законы вселенной; но три космоса , взятые вместе, заключают в себе все законы вселенной: или два космоса, один высший, другой низший, определяют космос, расположенный между ними. Переходя в своём сознании на уровень высшего космоса, человек в силу одного лишь этого факта переходит и на уровень низшего космоса".
Я чувствовал, что здесь в каждом слове скрывается ключ к пониманию структуры мира; но этих ключей оказалось слишком много, и я не знал, с какого начинать.
Как будет проявляться движение из одного космоса в другой, где и когда это движение будет исчезать? В каком отношении найденные мной цифры находятся к более или менее установленным величинам космических движений, например, к скорости движения небесных тел, скорости движения электронов в атоме, скорости света и т.д.?
Когда я начал сравнивать движение разных космосов, я получил несколько весьма поразительных соотношений; например, период движения Земли вокруг своей оси оказался равен одной десятитысячной секунды, т.е. времени разряда электрической искры. Сомнительно, чтобы при такой скорости Земля могла замечать своё движение вокруг оси. Если бы человек вращался с такой быстротой, его вращение вокруг Солнца занимало бы около одной двадцать пятой секунды, что составляет скорость моментальной фотосъёмки. Принимая во внимание огромное расстояние, которое за это время придется пересечь Земле, необходимо сделать вывод, что Земля не может осознавать себя такой, какой знаем её мы, т.е. в форме сферы; она должна осознавать себя, как кольцо или длинную спираль из колец. Последнее более вероятно на основании определения настоящего времени как времени дыхания. Кстати, это было первой мыслью, пришедшей мне в голову, когда год тому назад, после первой лекции о космосах, Гурджиев заметил, что время – это дыхание . Тогда я подумал, что он, быть может, хочет сказать, что дыхание представляет собой единицу времени, иными словами, что непосредственное ощущение воспринимает период дыхания как настоящее время . Отправляясь от этого положения и предполагая, что ощущение самого себя, т.е. своего тела, связано с ощущением времени, я пришёл к заключению, что для Земли с одним дыханием в восемьдесят лет ощущение самой себя должно быть связано с восемью-десятью витками спирали. Я получил совершенно неожиданное подтверждение всех заключений и выводов "Новой модели вселенной".
Перейдя к низшим космосам, т.е. к тем космосам, которые в моей таблице стояли слева от человека, я уже в первом из них нашёл объяснение того явления, которое всегда казалось мне самым загадочным и необъяснимым в работе нашего организма, а именно: удивительной быстроты многих внутренних процессов, протекающих почти мгновенно. Я считал, что не придавать должного значения такому факту это со стороны физиологов почти шарлатанство. Конечно, наука объясняет только то, что в состоянии объяснить. Но в данном случае ей, по-моему, не следует скрывать непонятного факта и избегать упоминания о нём, как будто он вообще не существует; наоборот, необходимо постоянно привлекать к нему внимание, упоминая о нём в каждом удобном случае. Человека, не размышлявшего о проблемах физиологии, возможно, не удивит тот факт, что, когда он выпивает чашку кофе или стакан коньяку или вдыхает дым сигареты, это немедленно ощущается во всём теле, изменяет все соотношения сил внутри организма, форму и характер всех реакций; но физиологу должно быть ясно, что за ничтожный промежуток времени, равный приблизительно одному дыханию, в организме совершается множество длительных и сложных химических и прочих процессов. Вещество, поступившее в организм, подвергается тщательному анализу, который немедленно отмечает самое незначительное отклонение от нормы; в процессе анализа вещество проходит через ряд лабораторий, разлагается на составные части и смешивается с другими веществами, а потом в виде этих смесей добавляется к тому топливу, которое питает различные нервные центры. Всё это должно было бы занимать гораздо больше времени. На самом деле процесс завершается в течение нескольких секунд нашего времени, и это обстоятельство сообщает ему фантастический и чудесный характер. Но фантастическая сторона отпадает, когда мы понимаем, что для крупных клеток, которые, очевидно, управляют жизнью организма, одно наше дыхание продолжается более двадцати четырёх часов . Можно представить себе, что все указанные процессы будут совершены в обычном порядке, точно так же, как на большой и хорошо оборудованной фабрике, располагающей услугами разных лабораторий, – за двадцать четыре часа, даже за половину этого времени или за треть, т.е. за восемь часов; а такой отрезок нашего времени как раз и равен одной секунде для крупных клеток.
Перейдя далее к космосу малых клеток, который стоит на границе или даже за границей разрешающей способности микроскопов, я вновь понял, как можно объяснить необъяснимое. Таковы, например, случаи почти моментального заражения при большинстве эпидемических и инфекционных заболеваний, особенно когда причины, вызывающие заболевание, ещё не обнаружены. Если период жизни маленькой клетки такого рода, не превышающий трёх секунд, равен долгой жизни человека, тогда можно представить себе, с какой скоростью происходит размножение этих клеток, для которых пятнадцать секунд оказываются равными четырём столетиям!
Перейдя к миру молекул, я прежде всего столкнулся с почти неожиданной идеей кратковременности существования молекул. Обычно предполагают, что, хотя структура молекулы весьма сложна, сама молекула представляет собой основание, так сказать, живое нутро кирпичей, из которых состоит материя, и что она существует так же долго, как и сама материя. Нам придется отказаться от этой приятной и успокаивающей мысли. Ибо молекула, живая внутри , не может быть мёртвой снаружи ; будучи живой, она, как и всё живое, должна рождаться, расти и умирать. Срок её жизни, равный времени разряда электрической искры, или одной десятитысячной секунды, слишком мал, чтобы непосредственно воздействовать на наше воображение; чтобы понять, что это такое, необходимо какое-то сравнение, аналогия. Близко к подобной идее нас подведёт представление о смерти клеток нашего организма и их замене новыми клетками. Неживая материя, например, железо, медь, гранит, обновляется изнутри быстрее , чем наш организм, фактически меняется на наших глазах. Если вы глянете на камень и закроете глаза, а затем сразу же их откроете, это будет уже не тот камень, на который вы посмотрели: в нём не останется ни одной молекулы из тех, которые вы только что видели. Но и тогда вы видели не сами молекулы, а только их следы. Я вновь возвратился к "Новой модели вселенной". Это объясняет также причину, по которой мы не способны видеть молекулы, о чём я писал во втором разделе книги, касающемся этой новой модели вселенной.
В последнем космосе, т.е. в мире электрона я с самого начала почувствовал себя в мире шести измерений. У меня возник вопрос: нельзя ли вывести соотношение измерений? Электрон как трёхмерное тело слишком неудовлетворителен. Начать с того, что он существует одну трёхсотмиллионную долю секунды. Этот промежуток времени находится далеко за пределами нашего воображения. Считается, что электрон движется по своей орбите в системе атома со скоростью, выражаемой числом с пятнадцатью нулями. И поскольку вся жизнь электрона в секундах равна единице, разделённой на девятизначное число, отсюда следует, что за время своей жизни электрон совершает вокруг своего "солнца" количество оборотов, которое выражается шестизначным числом, а если принять во внимание коэффициент, – то семизначным.
Если рассмотреть Землю, вращающуюся вокруг Солнца, тогда, согласно моей таблице, она совершит за время своей жизни одиннадцатизначное число оборотов вокруг Солнца. Кажется, что между семизначным и одиннадцатизначным числом огромная разница; но если сравнить электрон не с Землею, а с Нептуном, то разница окажется значительно меньшей – она будет выражаться отношением семизначного числа к девятизначному, т.е. составит два знака вместо четырёх. Кроме того, скорость вращения электрона в атоме представляет собой весьма приблизительную величину. Следует помнить, что в нашей системе разница в периодах вращения планет вокруг Солнца представляет собой трёхзначное число, потому что Меркурий вращается в 460 раз быстрее, чем Нептун.
Отношение жизни электрона к нашему восприятию представляется следующим. Кратчайшее зрительное восприятие равно одной десятитысячной секунды. Существование электрона меньше этого промежутка в тридцать тысяч раз, т.е. составляет одну трёхсотмиллионную секунды; за это время он совершает семь миллионов оборотов вокруг ядра. Следовательно, если бы мы могли увидеть электрон в виде вспышки, мы увидели бы не электрон в полном смысле этого слова, а след электрона, состоящий из семи миллионов оборотов, умноженных на тридцать тысяч, т.е. спираль с тринадцатизначным числом колец, или, по выражению "Новой модели вселенной", 30 тысяч возвращений электрона в вечности.
Согласно полученной мной таблице, время, несомненно, выходило за пределы четырёх измерений. Меня заинтересовала мысль, нельзя ли применить к этой таблице формулу Минковского ;-1;с;х , где время обозначено как "четвёртая мировая координата". "Мир" Минковского, на мой взгляд, в точности соответствует каждому из космосов, взятому в отдельности. Я решил начать с "мира электронов" и взять в качестве х длительность жизни электрона. Это совпадало с одним из положений "Новой модели вселенной" – о том, что время – это жизнь . Результат должен показать расстояние (в километрах), которое свет проходит за время жизни электрона.
В следующем космосе это должно быть расстояние, которое свет проходит за время жизни молекулы, потом – за время жизни малой клетки, за время жизни большой клетки, за время жизни человека и так далее. Результаты для всех космосов должны получаться в линейных измерениях, т.е. в километрах или долях километра. Умножение числа километров на квадратный корень из минус единицы демонстрирует, что мы имеем дело не с линейными измерениями и что полученное число представляет собой меру времени . Введение в формулу квадратного корня из минус единицы не меняет количественной величины формулы, показывая, что формула в целом относится к другому измерению.
Таким образом, по отношению к миру электронов формула Минковского принимает следующий вид:
т.е. квадратный корень из минус единицы надо умножить на 300 000 ("с " или скорость света, которая составляет 300000 км в секунду) и на одну трёхсотмиллионную секунды, т.е. на длительность жизни электрона. Умножение 300000 на 1/300000000 даёт 1/1000 км, или один метр. "Один метр" показывает расстояние, которое проходит свет за время жизни электрона, двигаясь со скоростью 300000 км в секунду. Квадратный корень из минус единицы делает "один метр" мнимой величиной, показывая, что в данном случае линейная мера в один метр есть "мера времени", т.е. четвёртая координата.
Переходя к "миру молекул", мы получаем по формуле Минковского следующую величину: