Плита не отмывалась ни за что –
упрямилась капризная турчанка.
А за окном в апрельском шапито
парад-алле последний спозаранку
наяривал. Сверкал зеркальный шар
проснувшегося солнца – сердце зноя.
Под зонтиком плыл вылитый Ришар –
воздушный клоун, облако смешное.
Прислушиваясь к разговорам птиц,
переводила с птичьего синхронно.
Мой старый город между двух столиц
теплом накрыло. Ветер мёл с перрона
весенний мусор. Пролетал сапсан,
минуту зависая над вокзалом.
Искала имя: Гюнтер, Фрол, Венсан...?
На самом деле я его не знала,
но прозвище дала не в бровь, а в глаз –
цыганско-карий, от вранья косящий.
Из диалогов только пара фраз,
особо метких, не сыграли в ящик.
Они, рефреном в памяти роясь,
гудели пчёльно, жаля временами.
...Плита ещё артачилась, но я
была упрямей.
30.04.2017