Здравствуй, дорогой дневник! Это изливат свою радость на твоих листочечках Лиса Патрикеевна Лиссапупс.
Ой, дневник, до сих пор не можу придти в себя! Отгадай, где я была на майски??? Низачто не отгадашь! В самой что ни на есть всамоделишной столице! Ага! И всё это телевиденье врёт про нашу столицу – то. И цены там дешёвы, и люди наидобрейши, продавцы наимилейши и водители автомобилей, что ангелы внеземные. Щас ты сам всё поймёшь. Слушай…
***
Выдали мне на службе путёвку в Москву, на сутки. И проезд, и еда, всё ихнее. Ну, думаю, нагуляюсь, назакупаюсь, всем сувениров, да подарков привезу. Нарядилась, как на свадьбу пышну. Решила всех модниц московских за пояс заткнуть. Натянула ново платье, красно в белый горошек (очень уж оно любо мою рыжу шерсть оттенят), красны пласстмасовы бусы, да прабабкину фиолетову шёлкову розу – брошь прихряпала на грудь. Шик!
Провожать меня на автовокзал прибегла вся родня. Ванька, свекровка со свёкром, Ванькины тётка Параскевна со своим Ипохондрием Митропиховичем, сосед дядя Афанасий Бурундушкин, да соседи Лоховозкины Хавронья Эммануиловна и Матвей Сидрыч.
«Ты», - говорят, - «Развлекайся там, Патрикевна, да нас не забывай. Привези нам чё – нить изстоличного». Тётка Параскевна даже слезу пустила. Ипохондрий Митропыхивич тоже, правда перед этим ухайдакав из рукава самогону, да занюхав этим самым рукавом. Чуть из – за них на автобус не опоздала. Правда потом выяснилось, что этот автобус не в столицу, а в Хабаровск отъезжает… В общем, преодолев пятнадцати минутный марафон с родней, и с сумками наперевес по всяму автовокзалу, меня всё же запихнули в нужный транспорт.
Место мне досталось хорошее, у самого окна. Соседку мне сунули тоже нормальную, правда странная какая – то оказалась. Похожа на воблу перекопчёну. Сама тёмна, как африканка, а волосы белы – белы. Ногтищи длиннющи, можно такими ручищами на огороде вместо тяпки работать. Ресницы, как два хвоста индюшачьих и невероятных размеров губищи.
Оглядев меня, дама прошелестела «беляшами», протянув мне клешню.
- Феолетта Шпендельсон.
- Лиса Патрикеевна Лиссапупс, - протянула и я ей свою лапу.
Пережаренная куклёнка откинулась на спинку сидения, жеманно тявкнув.
- Нет, это место не для меня. Я люблю гламур.
Ой, дневник, что за слово – то такое? А? Что? Гламур. Как его расшифровать? Понятие не имею. Хотя там что – то было вещено про «мур», знать про живность она вещат.
- Да, да, - киваю башкой, - Я тоже кошек уважаю! Кошки они полезны существа. До мышей они охочи. У нас как – то раз дядька Фомы Евламповича, Никодим Парфёныч кота завёл. Хороший такой, мышелов. Так вот, просыпатся как – то Никодим Парфёныч, а у него на подушке две крысы лежат, задушены, да три крохотанных мышёнка. Это Мурзик, так сказать, с хозяином поделился.
У «воблы», дневник, губы аж на колени упали, и метёлки на глазах заработали, как мельницы.
Подъехали, мы значит, дневник, к столице. Вытаскиваю свой фотоаппарат, а эта мне «Мыльница сейчас не модно, никто на них уже не снимает». Я, дневник, чуть не упала «А кто это на мыльницу фотографирует? Ты ещё кастрюлю на голову вместо панамы натяни!» Смотрю, у дамы снова губешники заходили ходуном. Я к проходу первая, ну её, думаю! Какая – то сумасшедшая!
***
Железное чрево автобусного транспорта выплюнуло нас на Красной Площади.
Протаскав нас около трёх часов по памятным местам, сопровождающая объявила, что у нас теперь есть два часа на лично передвижение. Вечером встречамся у автобуса.
Воодушевившись скорыми обновками и желая скрыться подальше от пригорелой рыбины, я поскакала в сторону магазинов с продуктами. Закупившись съестным, тапообувки понесли меня к одёжным магазинам.
Зашла в один. Красотища! Бросила баулы у входа, осматриваюсь. Подлетат ко мне, дневник, ещё одна копчёна минтаина, вытаращив глазищи «Вы, - говорит, - Куда? У нас пачкать нельзя». Я ей, мол, так и так, платье свекрови в дар ищу. Хорошее, дорогое. Она мне, мол, «Какое, в какую сумму уложиться хотите?» Я, дневник, рубли в уме посчитала. Ну, мол, в тыщи две устроит. Она мне вытаскиват одно. Ничё дневник, понравилось. Беру. Протягиваю деньги, у тётки аж нос завибрировал. «Это что?» - говорит. «Как что», - мычу – «Денюжки». Та, дневник, пищит «Какие денежки? У нас цены в у.е.» У меня глаза на лоб «Японски что ль?» «Нет, - говорит – Доллары или евро». Я ей «Каки евры, у меня таких денег нет. А по - нашему это сколь будет?» Она мне, дневник, накарябала цифру на бумажке. Дневник! У них одно платье, как два хороших дома в нашенных Вышних щенках стоит! Взвизгнув от злости и несправедливости, я, дневник, вылетела из магазина пробкой от шампанского. Ничё, думаю, щас в други наведаюсь.
Ой, дневник, такого грабежа средь бела дня я вовек не видела!
Бросив сумищи на асфальт, уселась на скамейку, жру морожено и чуть не плачу. Москва больша, а платья нормального нет!!!
Тут меня, дневник, кто – то за руку щупат. Гляжу, стоит рядом парнишон. Одет по моде, невысокого роста, симпатячный, токо глаза у него «один на нас, другой в Арзамас». Я ему, мол, чё Вы меня, мужчина, щупаете, куда не надо? Он заулыбался, запрыгал. Я мол, так и так, когда вижу хорошеньку ледю, не могу пройти мимо. Я, говорит, мадам, завидев Вас, сразу уяснил, что у Вас срочны проблемы. Мол, так и так, разрешите их самолично разрешить. Поведала я ему, дневник, свою платьеву печаль. Осмотревшись по сторонам, парнишон потянул меня за руку и просвистел в ухо. Мол, так и так, есть у него дружок, торгует мировыми брендами и почти затак. Я, дневник, аж подскочила, не сведёте ли Вы меня, мол, со своим другом? Очень уж платьице надобно. Взяв под руку, кавалер потащил меня в глубину улиц, довёл какими – то окопами к какому – то домишку и втолкнул в пространство. Не ахти, конечно магазин, не то что прошлы, но ничё так. Из подсобки вышел мужчина квадратного телосложения и лицо у него… такое… грубое что ли. Смотрю, на груди купола наколоты и надпись «За братву любого порву». Я приободрилась. Во как человек своих родных и веру уважат! Значит хороший магазин, правильный.
Парнишон подскочил к «горе» и что – то шибко зашептал ему в ухо. Квадратное лицо расплылось в улыбке. Пробасив «Понял», субъект скрылся в подсобке.
Через пару минут дядьки вытрясли передо мною из пакета странну серу тряпку. Низ платья напоминал балеринову пачку, от подола сразу же тянулось что – то смахивающее на слюнявчик младенца из которого торчали два неравномерных рукава.
«Это чёво тако?» – бормочу.
У парнишона косы глаза ломанулись по окружности, как часовы стрелки, тока в разны стороны.
«Это самое дорогое и модное платье нашей столицы! Такого Вы не найдёте нигде! Вы видели подобное в тех магазинах, в которых недавно были?» «Нет», - верчу башкой. «Вот! – мужичонок поднял палец вверх, а потом зашептал, - У меня его заказывала сама Примадонна! Только ей оно чуть маловато оказалось. А Вам в самый раз». «Ну, не знай, - верчу тряпку в руках, - Како – то оно страшное». Мужик аж взлетел до потолка. «Вы что! Это мода от самого… эээ… Квазимода!» «Кого?» - вылупила я глазищи. Парнишон осёкся, квадратный дядька хрюкнул. «Самого Квазимода! Слышали о таком супер знаменитом мировом бренде Квазимода Охренелли?» «Нет». «Очень, очень жаль! Его знает весь мир! Все знаменитости не только Москвы, Милана, и Лондона!» Я уставилась на дядек. Косоглазый подлетел ко мне «Берите, милочка, берите! Представляете, преподносите Вы платье свекрови от самого Охреннели! Да она сама охр… обрадуется!!!» Я развернула платье, рассматривая бирку «MADE IN RYAZAN*». «Что тут у вас написано? Совершенно не понимаю по – иностранному». Парнишон заверещал «Сделано в Париже!» Задумалась я, дневник, хотя… если уж сама Примадонна его носить зарешила. То чем мы, вышещенковские хуже? А? Мы не дураки какие – то! Тоже в моде разбирам чё! «Беру!, - ору, - Заворачивайте!»
Счастливая, выкатилась я из магазина и полетела на поиски сувенирных товаров.
***
Бегу по улице, смотрю, мальчонка в наушниках скачет. Я к нему. Не подскажешь, мол, где тут сувениры купить можно? Он мне тыкат в сторону. «Я не местный, вон там готы пасутся у них и спроси». Не соображая, что тако «готы» я двинулась к небольшой группе людей. И тут, дневник, вылетело у меня из головы слово странное. Гопы, гоны, геты.
- Гетры?
Трое молодых людей повернулись в мою сторону.
- Чего?
Ой, дневник, смотрю, трое парнишек в длинных чёрных одеждах. На груди одного крест во всё пузо висит, у другого крест в ухе, у третьего цепи и черепа. И лица у них такие бледные, измученные. Аж под глазами чёрны круги и губы посинели. Правильно, столько постов пережить! Ну, думаю, наверно, батюшки собрались. Ждут кого. Подлетаю ближе.
- Святы Отцы, благословите!
Батюшки рты раскрыли. Дневник, у одно глаз дёрнулся. Переглянулись. Я им опять, не расслышали наверно.
- Благочестивые, не подскажите, где тут сувенирна лавка?
У того, что с цепями началась икота, а тот, что с крестом во всё пузо, указав пальцем на цветной магазинчик, проговорил.
- Вооон, тот.
Тут вклинился батюшка с крестом в ухе.
- Паук, ты уверен?
- Ага, - шепнул тот.
Поблагодарив батюшек, кинулась я дальше. Лечу, высунув язык, через трассу. Мне сигналят. Один мужик высунулся из большой блестящей машины «Эй, ты, продукт птицефабрики, жить надоело?» «Спешу, миленький! Автобус через час!» Тут, высунул башку мужик из другой машины «Это челночники! Лучше их пропустить, иначе протаранят! Дамочка, чтоб Вас… довели ноги до пункта назначения. Идите скорее, пока Вас… пропускают… бл… ближайшие машины. Что б Вам… всегда везло!» «Спасибо», - верещу, - «И Вам тово же!»
***
Подлетаю к нужному месту. Небольшой магазинчик. Смотрю на вывеску «SEX SHOP*». Ааа… всё равно не понимаю. Заползаю во внуторь. Хорошо, уютно, только полумрак какой – то. Можно и побольше люстр навесить. В помещении два зала. Где я - посветлее, а второй отделяет бархатна занавеска. Смотрю, дневник, люди выбегают оттуда, хихикая, да перешепчиваясь. Хотела двинуть туда, да время поджимат. Вон сколь всяго тут, хватит и на меня. Бросила я сумки на пол. Осматриваюсь. Чудны, забавны сувениры. Смотрю, висят на вешалках полицейски, медицински, да пожарных костюмы. Ничего себе, думаю, так вот где сфера обслуживания одеватся! Значит приличный, правильный магазин. Надо на обратном пути батюшек поблагодарить.
Тут из другого зала выходит дяденька. Смешной какой – то. Щупленький, волосы беленькие, как у моей «воблины», уложены в гребешок. Одежда маловата только. Обтянула всёго. Розовенькая маечка и цыплячьего цвета блестяшны штанишки. Заулыбался, протянул лапку и замурлыкал.
- Геннадьен. Рад, очень рад! Что пожелаете, королева?
Дневник, мне аж дурно стало! Королевна! Во кака столица! Каки здесь все добры, да милы. Чуть не плача, провякала, мол, сувениров, да подарочков надобно.
Цыплёночек подтащил меня к полкам и нежно проворковал.
- Здесь Вы найдёте всё, что Вам нужно. Вам помочь или сами?
Я выдохнула.
- Сама справлюсь.
- Императрица, Вы восхитительны! Когда выберите, я буду за столиком у окна.
Поблагодарив Геннадьена, я уставилась на полки.
Ну, так – с. С чёво начнём? Смотрю, дневник, хлыст какой – то забавный, как у нашего пастуха Иеронима. Схватила один, подарю бабке Аграфене, будет свою Марийку на пастбище подгонять. Ой, дневник, смешны каки наручники! И их возьму. Подарю тётке Параскевне, забуянит как – нибудь дядя Ипохондрий, пусть пристегнёт его в бане. Быстрей проспится. Взяла свёкру кожану фуражку. Стара кепка износилась. Так… и тут чёт накарябали. Вот, дневник, я по – иностранному только понимаю слово любовь «LOVE», более не соображаю. Читаю «BLUE LOVE*». Во! Что – то про любовь! Пойдёт! Смотрю, дневник, фартучки забавны висят. Цветастенькие, тоже с надписями. Решила Дурашкину с Лопоухиной задобрить. Взяла одной с надписью «DIRTY BITCH*», другой «PUNISH ME*». Взяла сапожки, что рядом лежали и пошла к прилавку.
Геннадьен уже ждал.
- Сапоги у вас резиновы? – справляюсь у него.
- Нет. Не совсем…
- Ладно, - перебила я его, - Почти резиновы тоже хорошо. Вон каки высоки. Подарю золовке Клавке, а то она вечно с утреца по росе в своих сандалиях ноги мочит. А в этих можно и в лес, и на рыбалку и в район на базар.
Столичный кочет расхлебянил глазницы, моргнул, потряс башкой, потом со странной улыбкой проговорил.
- Смотрю, Вы человек наш, могу ли я ещё кое – что от себя предложить?
А мне что. Хорошего человека можно послушать.
Цыплёнок рухнул под прилавок и выволок из - под него пакет.
- Куколку не желаете?
Дневник, а на что мне куклы – то? Я что, маленька? Хотя…
- Давайте! Подарю соседке Пестимеи. Она до кукол охоча. У неё цела коллекция. Она им даже сама одежонку шьёт. Хороша женщина.
Геннадьен громко икнул. Осмотрелся по сторонам, приблизился ко мне, подмигнул и нервно зашептал, тыча мне в нос маленькой коробочкой.
- А тут у нас порошочки. Новый привоз.
Я задумалась.
- Ариэль аль Тайд?
Кочет погрозил мне пальчиком с персиковым лаком.
- А Вы шалунишка. Нет. Порошочки для… мужского настроееения.
Тут, дневник, я вспомнила слова тётки Хавроньи, сестры пятого мужа свекровиной снохи. «Как Матвей Сидрыч выходит из запоя, сил нет терпеть. То поносит, то плачет. То плачет, то поносит. Не знаю, чем уделать мужука».
Я вцепилась к Геннадьена.
- А точно настроенье поднимат?
Цыплёнок закатил глазища.
- Ещё как, Миледи! Сам из штанов выпрыгнет, ничего делать не нужно!
- Точно?!
- О, да!
- Сам – это хорошо. Геннадьен, миленький, дайте пачек… десять! Надеюсь, хоть на одну ноченьку хватит!
Кочет подавился воздухом.
Расплатившись, я двинулась к дверям.
- Стойте!!!
Дневник, я аж подпрыгнула от неожиданности!
- Стойте! – завизжал Геннадьен, заломив руки, - Нет! Нет и нет! Я не могу отпустить ТАКУЮ покупательницу без личного подарка!!!
Выпалив фразу, цыплёнок подмигнул мне и убежал во второй зал, вернувшись с небольшой коробкой в руках.
- Держите! Это наш подарок. Лично от меня! Надеюсь, Вам понравится размерчик.
Задыхаясь от любопытства, дневник, я приоткрыла коробочку. Что – то длинное, гладкое и полукруглое было запаковано в плёнку. Раскрывать перед кочетом было неудобно. Что же это тако? Похоже на скалку… да, наверное, это скалка!
Геннадьен подмигнул мне вновь.
- А? Как? Справитесь?
Я рассмеялась.
- Это ничё, тут сантиметров тридцать, не боле. Вот однажды я покупала сантиметров восемисят. Хоть мужа зови. А тут, чё… одной рукой работай, другой придерживай!
Кочет подавился во второй раз. Попросил разрешения сфотографировать меня на память и с благодарностями, наконец – то выпустил наружу.
***
Поравнявшись с батюшками, я заверещала, тряся перед ними коробкой с подарком.
- Святы Отцы, благодарю за вашу помощь! Очень хороший магазин оказался. Полезный.
Еле сдерживая смех, один из попов проговорил.
- Интересная вещица в коробочке, полезная.
- Да, - смеюсь, - Для нас, баб, очень полезная вещь в хозяйстве! Да и муж, быват, будет хулиганить, можно на нём опробовать, в действии, так сказать. У нас в деревне так многие девчата делают.
У одного из батюшек дёрнулось ухо.
- Многие? И многие у вас этим пользуются?
Я развела лапы.
- Дык, у всех баб есть. Да и мужикам некоторым споро. Подложить подо что – то, половицы выбить. А вообще, у меня уже есть несколько. Подарю бабке Феофанье. Старушке восемьдесят лет. Будет чем пенсионерке заняться на досуге.
Тут у второго батюшки дёрнулся глаз, потом ухо. У третьего выпал из рук телефон, напрочь разбившись об асфальт. С перекошенными лицами, Святы Отцы провожали меня, до самого поворотного угла.
***
Устроившись в автобусе, «вобла» тут же вцепилась в меня.
- Ну, как день прошёл? Чего накупила? Смотри, какие я приобрела наряды, колечки, а это новый айфончик.
Почесав в затылке, я раскрыла сумку.
- Да, ничего особенного. Еда, да сувениры.
Шпендельсон с любопытством сунула свой нос в лоно моего баула… потом покраснела… потом побледнела… потом позеленела… потом налилась цветом просроченного баклажана. Губы сами соскочили с её копчёного мурла, рухнули к ногам и закатились под автобусно сиденье.
Я убрала сумки подальше. Говорю же, сумасшедшая!
Дорога до дома прошла прекрасно. Правда народ постоянно шушукался, тыкал пальцами в мою сторону и нагло ржал за спиной.
Зависть! Куда от неё денешься?
***
Подарки всем понравились. Все рады. Свой подарок я так и не открыла, сразу же отдала бабке Феофанье. Пусть пользуется на здоровье.
Погоди, дневник, а вон и сама бабка Феофанья бежит с внучкой Лялькой. Лялька моим подарком размахиват, бабка клюшкой. Красные какито, растрёпанные. А бабка – то… чеканит быстрее внучки.
Ванька зовёт, говорит, что Псыхвостовы щас меня будут за подарок такой благодарить, чем тока можно.
Ладно, дневник, пойду я. Ммм… конфет наверно получу. Много – много. Вернусь, допишу…
---------------**************************------------------
Открываю глаза. Девять утра. Вскрикиваю.
- Блин!
- И тебе доброго утра, - ворчит муж.
- У твоей мамы завтра день рождения, а мы до сих пор не купили подарок!!!
Муж привстаёт.
- Есть идеи?
Задумываюсь. Вспоминаю, нежно пропев.
- А скалочку она не желает?
Муж округляет глаза, я загадочно и хищно улыбаюсь… но это уже совсем другая история.
Дорогие друзья, всех поздравляю с солнечными, майскими праздниками. Не бойтесь делать друг другу милые подарочки. Просто так. От души. Пусть даже, если это будет маленький одуванчик. Но если он подарен с любовью, теплота его энергии не сравнится, ни с чем!
Плодотворных вам дней, чувственных ночей и сладких – сладких снов!
Ваша ЛиЛу :Ь
MADE IN RYAZAN* - сделано в Рязани
SEX SHOP* - интим - магазин
BLUE LOVE* - голубая любовь
DIRTY BITCH* - грязная стерва
PUNISH ME* - накажи меня