Человек, от которого пахнет мышами,
Говорит о душе, льёт в чужие ушки
Тексты, убитые карандашами
Острыми, твёрдыми. Крен подушки —
Так корабли не доплыв до суши,
Воду хлебая на дно уходят.
Мы не умеем молчать и слушать,
Мы не умеем молчать, Володя.
Чтобы молчать — надо быть живее,
Чем косяки возвращенцев певчих,
А мы не умеем молчать, не умеем,
Мы всё говорим, затеваем встречи.
А плечи сутулы, а голос надтреснут,
А наши слова — лёд на лужах апрельских.
И страшно от правды, и тошно от лести,
И хочется снова быть сильным и резким.
И хочется детства и хлеба ржаного,
И свежей малины с клопами в тарелке,
И воздуха — горько-туманно-лесного...
Кровать. Потолок с отлетевшей побелкой.
Вот так отлетают слова от бетонных
Стен под истлевшей бумагой обоев.
И ты в ожидании юной мадонны
Не молодеешь, врастая в земное.
(6 апреля 2017)