На берегу в Семиозерье

Анатолий Болгов
Сосновый бор оглядывал с пригорка
Тоску низин со стайками берёз,
Горел костёр и дух его прогорклый
Меня от вечной сырости берёг.

Бродила тень по бархатной поляне,
Смотрела с неба плюшевая ночь
На старый мир измученных гуляний,
Стараясь дрожью звёзд ему помочь.

И я дрожал, курил и волновался
Немой свечой из давней кутерьмы.
Сочилась мгла по тактам сна и вальса,
Суля свободу в признаках тюрьмы.

Стояла тишь, густели ночь и воды,
Чернея дном в космическом гробу,
Тонули дни, затягивая годы
Уздой печали в памятный табун.

Туман и дым упали на озёра,
Накрыли блик небесного огня,
Где месяц плыл и в облике позёра
Смотрел с усмешкой смерти на меня.

Прости, паяц, актёришка глумлений,
Ущербный скол от звёздного вранья,
Ты много дал мне и труда, и лени
Под хриплый смех земного воронья.

Из года в год по циклам созиданий
Растил с улыбкой полную луну,
А я прожил, хирея от страданий,
И новой данью в космосе тонул.

Прощай, фигляр, обычный отражатель
Потока волн и солнечных лучей,
Я, как и ты, зеркальный подражатель
Великой силе звука и речей.

Крикун беды в болоте графских маний,
Лихой челнок трёх буковок в пяти,
Кривляка слов у дыр в пустом кармане,
Где их безбожно с жёлчью кипятил.

Искал, терял, в трёх соснах заблудился,
Но в дебрях смысла истину обрёл
И тишину, где Бог во мне родился,
Когда душа болела ноябрём.

2017