Всю жизнь одинокий
как перст графоман
писал многотомный
любовный роман.
Писал эпопею,
по сути он в ней
писал о себе же,
о жизни своей.
Была в этой жизни
особа одна –
её, молодую,
не брали года.
Кругом все старели,
она же – о да! –
как в сказке являлась
всегда молода.
«Божественная!» -
призывал, когда ждал,
и вал вдохновения
сопровождал.
Писал эпопею,
в которой герой
влюбился без памяти,
будто впервой.
Роман c героиней,
в котором на «Вы»
герой обращался
к богине любви.
Богиня, однако,
замужней была,
и автора это
сводило с ума.
Замужнюю женщину
Музой назвав,
он действо разметил
на тысячу глав.
Безумно влюблённый
по сути в фантом
он страстно исписывал
лист за листом.
Седой, исхудавший,
упрямый старик
творил свою глыбу,
как бог – материк.
На жизнь не хватало,
всё продал, что смог,
и только «тотошу»*
на память сберёг.
К нужде сочинитель,
попав в кабалу,
ел хлеб с отрубями
и спал на полу.
Зато, всемогущий,
как сущий Баал,
в им созданном мире
шутя правил бал.
С героем романа
сроднясь, с ним одним,
любил и страдал,
как и он, нелюдим.
Герой жил любовью,
но только в мечтах,
и автор, такой же,
витал в облаках.
Герой, как и автор,
крутой графоман,
ночами писал
бесконечный роман.
Однажды под утро
бессонный зоил
сугубо критично
свой труд оценил.
А вместе с трудом
самого же себя
как антигероя
с его жалким «я».
Он понял, что главный
его персонаж
совсем уж бездарный,
никчёмный типаж.
Что он просто глупый
убогий прохвост…
Что труд его вышел
собаке под хвост.
И автор очнулся
с зоилом своим,
и понял, что он
пролетел вместе с ним.
Любовный в его
эпопее роман
такой же пустой,
как герой-бонвиван.
Он плакал, себя
осознавший никем,
когда осознал,
что распался тандем.
Решился на крайность
несчастный герой,
но автор не встал
за героя горой.
Зоил застрелился
на старости лет…
И автор приставил
к виску пистолет.
В прощальной записке
стихом-на-крови
он к Музе своей
обратился на «Вы».
Последнюю запись
безумный старик
шутя озаглавил
«P.S. Черновик»
«Я Вашим поклонником
смолоду был
и Вас как замужнюю
тайно любил.
Теперь буду тайно
кружить, как звезда,
и с неба ночного
светить Вам всегда».
Всего восемь строк,
но они на века
прославили автора
черновика.
(Перевод с латгальского)
*жарг., синоним «ТТ» - популярной до «макарова» марки пистолета.