Присядь, отец. Твой стул никем не занят.
Ты слышишь, как звонят колокола?
Смотри, как просочилась болью память
и вдовьими сединами легла.
Твоя вдова тебя уже не встретит.
Здесь только я с поклонами к тебе.
Убил тебя жестокий сорок третий,
и изменилось всё в моей судьбе.
Ты посмотри - мы всё ещё похожи,
хоть стала я давно уже седой.
И с каждым годом ты меня моложе,
у времени ты вечно молодой.
Портрет твой, пожелтевший и неброский,
вновь оживёт от майского луча.
Но каплями расплавленного воска
заплачет поминальная свеча.