Однажды на корабле, во время командирского совета, один старший офицер сказал, что столько тайн о войне ещё не открыто. Я был молод и перечислил основные Вехи. Он грустно улыбнулся,- мол молод ещё...
Скольких фронтовиков я впоследствии расспрашивал про Курск и Днепр,Сталинград и Севастополь, Кавказ и взятие Берлина.И понимал, многое скрывали, особенно первые годы войны. Воевали с немцами соотечественники героически и самоотверженно. Это признавал и немецкий нач. генштаба. "Война с русскими не Европа..." Но вот ,что признавалось всеми, что потеряв связь с высшим командованием, или потеряв в бою командиров, многие в растеренности сдавались в плен.
Подольские курсанты и несколько дивизий ополченцев удерживали Москву от натиска Бока и Гота. Но Сибирские и Дальневосточные дивизии просто спасли её, ценой собственной жизни... Вековые традиции русичей, стойкость и основательность в бою, была в крови сибирско- дальневосточного казачества.
Именно поэтому в июле 1941 года были сформированы полки и дивизии из резервистов Сибири , Урала, Алтая, Якутии. Москвичи приходили на станции посмотреть на красавцев-воинов, одетых по форме,вооруженных и обученных,прошедших срочную службу.
Они надеялись на них...
Отец моего товарища (бывший воин-сибиряк) по воле Небес прошагал всю войну от Москвы до Берлина. Испив полную чашу побед и поражений,после Войны вернулся домой в Сибирь-матушку.
Однажды, когда боли от ран стали просто невыносимы он попросил сына, жившего на Кавказе,привезти его в эти целебные места, подлечиться. Горы , санатории, лечебные грязи, нарзан... Но "червь" войны не давал набраться сил и он упросил сынка свозить его к лесным родникам, внушая себе, что в них Сила Земли, здоровье. Мы,- увАжили и привезли его к чистейшим родникам в глухой, некогда партизанский лес.
Семидесяти восьмилетний здоровяк, припав к роднику,жадно пил воду. Огромный, двухметровый широкоплечий мужичИна, напомнил мне Некрасовского Савелия богатыря.
Напившись, он поблагодарил Всевышнего.
- Сдавать стал сибиряк, обратился он к нам,совсем раны замучили...
Летний зной изнурял и мы отвезли его к живописному лесному озеру. Степан Силантьевич, так звали гиганта, разделся,- о, Боже, он был изранен и исколот,как дуб, в который пацаны кидают ножи и стреляют с самопалов. Я отвернулся, чтобы не смущать купальщика, а Василий,покраснев, сказал:" Белобородовец, слыхал про дивизию сибиряков, по сути спасших Москву?" Отобрали самых, самых и бросили под Ельню в 1941г.
- Да не, вмешался в разговор ветеран. Нас просто сгружали с поездов и сразу в бой. Привезли под Волоколамск. Это ваш рубеж жизни и смерти,- сказали нам.
Как мы дрались? Да так, чтоб тебя не убили, а ты врага... Нам сказали, что Вверху решили отогнать вражину, за образовавшийся Ельненский выступ. Командиры да и мы прошли срочную,- сыны казачьи. Мы умело били их, не лезли на рожон,затаивались и в сумерках шли в штыковую, молча без ура. Ельню мы взяли врагов уложили множество и отогнали немцев на десяток километров...
Но тылы отстали и немцы это увидели с самолётов.Они окружили нас и начали танками рассекать на группы. "Шмайсеры" от бедра. Решили загнать нас в "овечье стадо", разоружить и в плен. Но перед ними были не юнцы - срочники. По приказу комдива мы стали пробиваться друг к другу, ударили разом из винтов, забросали сволочей гранатами. Тышь двадцать уложили фашистов. Они бежали (знаменитая СС Рейх) как зайцы от борзой. Но затем эсэсовцы подтянули миномёты ,пушки, танки, самолёты... Страшно вспоминать из стопятидесятитысячной армии, остались крохи.
Но знамя мы сохранили и нас пополнили Иркутянами, Новосибирцами ,Омичами- снова резервистом - братом.
Мы стали стеной на 41м км Волоколамского шоссе. Сколько там наших ребят полегло... Но наша родимая, осенняя грязь - распутица помешала немецкому продвижению, голодные, без топлива, с растянутыми тылами,( тут он не без гордости сказал), что натолкнушиеся на грозную силу Сибиряков, Гансы начали отступать.
Нас учили маневренному бою, маскировке орудий и внезапной штыковой атаке. К тому же лошади помогали нам, да и сами мы на себе перетаскивали пушки и снаряды. Гнали их до самой Истры, выбив их оттуда, а с флангов нас поддерживали армии, посланные Командованием. Как фрицы бежали, бросая раненых и убитых, свою ещё годную технику,- жутко вспоминать... Но "великий рейх" был отброшен на 150 км от Москвы. Она была спасена. Эх сколько пройдено... Сколько можно рассказать О комдиве Белобородове Афанасии Павлантавиче, которого за операцию произвели в генералы, а нас в гвардейцы. В самое пекло бросало нас командование. В Сталинграде мы так били гадов, что они называли нас "дикие сибиряки" и домой, говорят об этом писали.
Мы приехали к Василию домой, где жена накрыла стол. Силантеевич пригубил и замолчал...
так, что слова из него мы больше не вытянули.
- Вась, отвези меня домой.
- Пап, ты Дома. Мой дом- твой дом!
- Нет. Отвези меня в Сибирь. Там река, озёра, рыба, зверьё в тайге разное, а кедрач- чудо Природы. А "ключи" из Земли- Бальзам Божий! А воздух тайги после дождя... Соседи за версту здороваются. А здесь я кто? Да и избу надо слегка починить. - Да я приеду,- починим.
- Не. Соседи подсобят. Красиво и целебно тут у вас, горы, но не моё...Ты уж,прости, сын. Василий отвёз его в Сибирь...
Но однажды он принёс на работу шкалик и закуску и дрожащим голосом произнёс:" Всё, нету больше Силантьича. Убила война ветерана-сибиряка..." Он не плакал, пригубив замолчал,как когда то отец, крепко замолчал. Я не стал говорить банальные слова, хотя душа "орала" не своим голосом. И я тихо Пропел:
... Имена их узнала страна,
У героев Сибирских,
На груди богатырской,-
Загорелись огнём Ордена!