Автор - моя мама, Анохина Раиса Павловна. Скоро ей 80. Когда-то давно она этот стих написала по своим детским воспоминаниям.
Мы дети войны, нас так называют,
Большая прослойка огромной страны.
Так кто мы – свидетели или участники
Этой великой и страшной войны?
Картинки суровые в память вцепились,
И даже склероз их не может убрать.
Отчётливо, ясно и часто всплывают,
И вновь их приходится переживать.
Посёлок большой у железной дороги,
Немало таких на востоке страны.
Дома – двухэтажки, жильё – в коммуналках,
Лишь дети да женщины в пору войны.
Мужчин проводили куда-то в Приморье –
Секреты военных нельзя раскрывать.
Потом сообщили, что едут обратно,
Теперь уж на запад, на фронт – воевать.
Их встретить проездом желающих много.
В цеху деповском им приходится ждать.
А время ночное, у многих детишки,
Им тоже хотелось отцов повидать.
Вдруг кто-то сказал – эшелон прибывает.
Стоит он недолго, сюда все придут.
Вы не волнуйтесь, будьте на месте,
Успеете встретить, они вас найдут.
Все вдруг всполошились и к выходу ближе
Двинулись разом, чтоб встретить своих.
А вот и они, с эшелона солдаты
Поспешно вбегают и ищут родных.
Мой братец уснул в ожиданиях долгих,
Спросонок никак он не может понять -
Что за солдат на руках его держит,
Кто может так нежно и крепко обнять?
Свиданья закончены – все к эшелону!
Командует кто-то минут через пять.
Всё, что хотели сказать – не сказали,
Успели лишь только друг друга обнять.
У мамы работа, а я за хозяйку,
Смотрю за братишкой, ему бы играть.
Ведь мал он ещё, ему только три года,
А я-то большая, мне уже пять.
Вот с мамой стоим у окна, наблюдаем,
Как строем солдаты идут и поют.
Да так, что мурашки по коже и слёзы
По нашим щекам невольно текут.
А пели ту самую главную песню,
Что называют «священной войной»
Вставай страна огромная,
Вставай на смертный бой.
Суровые лица не юных мальчишек,
А разного возраста взрослых мужчин.
И мы рядом с ними отца представляли,
Для слёз у нас было немало причин.
Вот я по карточкам хлеб получила,
Паёк на троих был совсем небольшой.
Какую же надо иметь силу воли,
Чтоб хлебец не съесть по дороге домой.
Чтоб муки уменьшить, я быстро бежала,
И пела, пытаясь себя отвлекать.
Но как ни старалась, я всё же успела,
Пока донесла, весь паёк общипать.
А вот уж война на исходе, и мама,
спеша на работу успела сказать
Сегодня солдаткам, мужья чьи воюют,
Подарки с Америки будут давать.
Весь день в ожидании – что же там будет?
Что эта Америка может мне дать?
А вот и подарки – моё удивление!
Как можно желанья мои угадать?
Красивое платьице в мелкий горошек,
На кнопочках ворот – мне так повезло!
И синий халатик из плотного репса,
Носить поверх платья, чтоб было тепло.
Я в школу пошла в этом новом наряде,
Тогда я уже первоклашкой была,
Татьяна Петровна, мой первый учитель,
Меня осмотреть в кабинет позвала.
Что-то спросила, меня осмотрела,
Просила ещё повернуться спиной,
И даже потрогала платье руками,
Одобрила, радуясь вместе со мной.
9 мая, средина урока,
И кто-то вошёл потихонечку в класс,
Что-то шепнул Татьяне Петровне,
И так же тихо покинул нас.
Все в школьный двор на линейку выходим.
Сумки с собой, а потом по домам.
Вопросы у всех, для чего собирают,
И что же хорошее скажут нам?
Оказалось – победа! Такой долгожданный
Праздник великий для нашей страны.
Мы победили проклятых фашистов.
И, наконец, больше нету войны.
Что тут началось, невозможно представить.
Все громко визжали, кричали Ура,
И сумки с тетрадками вверх повзлетали –
Так была счастлива вся детвора!
И я, первоклашка, домой шла счастливой.
Вот и покончили с этой войной.
С чувством причастности к этой победе,
Гордясь великой этой страной.
А люди вокруг ликовали безмерно,
Радость и слёзы смешались в одно,
Пели, плясали и обнимались,
Знакомы иль нет, было им всё равно.
Но это не всё, ещё были японцы.
Прихода их ждали с другой стороны.
На случай бомбёжек окопы копали
Защитники наши востока страны.
Траншеи такие с обивкой из досок,
Скамейки вдоль стен, чтобы можно сидеть.
А сверху землёй обвалованы были,
Снаружи замок, можно дверь запереть.
Светмаскировка, тревога учебная,
Выла сирена ночью и днём.
И гул самолётов, почти постоянный,
Был рядом военный аэродром.
Тревожная ночь, мы ждали бомбёжки.
В одежде на пол уложилися спать,
А рядом ботинки, узлы наготове,
Чтобы быстрее в окопы бежать.
А утром соседка в дверь постучала,
Ну всё, начинается, думали мы.
Но радостный крик – узлы разбирайте,
Японцы сдались, и конец войны!
А радость какая, опять ликованье,
Хорошую весть репродуктор принёс.
Японцев и немцев, голод и холод,
Разруху и страх наш народ перенёс.
Мы дети войны, и этим всё сказано.
Мы всё пережили с народом страны.
Мы не свидетели, не наблюдатели,
Мы участники этой войны.