Жизнь смертна... И в этом смысле она – оксюморон.
***
Тот давний шлягер слушал бережно,
В его словах ни капли желчи нет,
Бернесу несомненно веришь, но
Она – сродни коварной женщине...
Ей так в любви признаться хочется,
Делиться с ней последней вафелькой,
Но жизнь, училка и пророчица,
Всё норовит тебя до капельки
Отжать, припав к груди ланитами,
Взасос целуя до одышечки,
И с изощрёнными кульбитами
Летит – то ангельской малышечкой,
То Изергилью сухощавою,
Бывает – воспарит Мадонною,
И я терплю её, слащавую,
Печальную, оксюморонную...