Легко сказать: «Начни писать»,
И строк поток за ратью рать
Удачно сложится в сюжет,
С концом ужасным и трагичным,
А может выйдет просто бред
С финалом непедагогичным.
Нить фабулы – стальной канат,
Не разорвёшь его случайно,
И это, чёрт возьми, печально.
Но в этом я не виноват.
Начну писать и пусть как будет,
Кто не прочтёт, тот не осудит.
Две сути есть: Добро и Зло.
Но, хоть кому-то повезло (?)
Обманом взяв, иль на испуг,
Разъединить союз их прочный,
И разорвать проклятый круг
С греховным именем «порочный»?
Вот суть трагедии, друзья:
Баланс Добра и Зла извечен,
Их путь совместный бесконечен,
Их вечный счёт – всегда ничья.
Добра и Зла купаж не очень
Богатством вкуса озабочен.
И, как же быть? Скажите нам,
Как избежать душевных ран
Когда поступок совершив,
Мы рефлексируем банально
Последствий пепел взворошив
Хотим вернуть всё кардинально.
И поступить наоборот,
Учтя урок ошибок грустный,
Так завершить манёвр искусный,
Чтобы вписаться в поворот.
Как сотворить поступок добрый,
Чтоб не было в нём яда кобры?
Начнём. Устало наш герой
Шёл вечером к себе домой.
В раздумьях весь, он не спешил,
И никуда не торопился.
Ведь он сегодня согрешил:
Нарушил «клятву» - вновь влюбился.
Понятно, что не в первый раз,
Давно ведь минуло пятнадцать,
Дебютный памятный экстаз
Любовный стал им забываться.
Но снова в этот раз, как в первый
То грудь щемит, то рвутся нервы.
Любовь есть грех или добро?
Не зри, Господь, в меня хитрО,
Скажи мне просто: грех иль нет?
Не мучь вопросом философским.
Известен лишь тебе ответ,
Так поделись им по-отцовски.
Допустим, человек влюблён.
В нём жажда плотских утешений
Кипит надеждой прегрешений.
Он этим воодушевлён.
Ну, а предмету своей страсти
Он принесёт одни напасти.
Свой побеждая эгоизм,
И проявляя альтруизм
А также жертвуя собой
Всеежедневно, ежечасно
Ты делишься своей судьбой
И понимаешь - всё напрасно:
Не ценят твой душевный труд,
Как должное воспринимают
И соки жизни выжимают
В забвенья затхлый мёртвый пруд.
Как ни вертись – выходит плохо,
Как сон в кустах чертополоха.
Да, Отче, позапутал ты
Стерев радужные мечты,
Разрушив мыслей хоровод
О счастье вечном и взаимном.
Какой ни сделай в жизни ход
Придёшь к одним сплошным руинам.
Твоих поступков череда
Добру с любовью посвящённых,
И будто б неотягощённых
Плодами желчи и вреда,
Загадочно-чудным маневром
Вдруг станет подлости шедевром.
О, диалектики игра!
На парадоксы ты щедра,
И антиномий кругоряд
Твоим порядкам подчиняясь
Такой разлад в миру творят
Что я, простите, извиняюсь…
Но парадокс уже и в том,
Что перманентные сраженья
И их борьба - исток движенья.
Движенья нет: и мир - фантом!
И нам стоять нет смысла тоже,
Томить читателя негоже.
Вот так бывает иногда:
Горит вечерняя звезда,
Уже машин поток иссяк,
Уже мечтаешь о постели
И окон свет – родной маяк
Нам чертит путь сквозь вой метели.
И, кажется, окончен день,
Но, толь на счастье, на беду ли,
Вдруг рельсы у судьбы вильнули
И жизнь скосилась набекрень:
Испуганно и очень громко,
Зовёт на помощь незнакомка.
Тут сразу же встаёт вопрос
Циничен, гнусен и гундос:
Ты правда хочешь ей помочь?
А может самоустраниться?
Тихонько удалившись прочь
Забыть…, а вспомнив - не стыдиться.
Вокруг не видно никого,
Позор твой будет незаметен,
Никто не пораспустит сплетен,
Одни лишь плюсы в «итого».
А поутру, когда проспишься,
С собою сам договоришься.
Но наш герой – он не таков,
На нём нет трусости оков.
Не идеал, но человек
За честь готовый насмерть биться.
Герой былинный имярек
Им, как своим, бы стал гордиться.
Не мог он тихо убежать,
Заткнув незамечаньем уши,
Как будто в них торчат беруши,
Как бы вокруг лишь тишь да гладь.
И шоры на глаза надеты,
Чтоб выделить приоритеты.
Таких героев много есть,
Их, слава богу, всех не счесть.
Простой российский гражданин
Лет тридцати, фотогеничен,
Не докопался до глубин,
Но в целом Слава прагматичен.
Героя звали Святослав,
Я упустил сказать об этом,
Хоть мог назвать его Ахметом,
Мог имя дать ему Исав.
Что имя? – звук пустопорожний,
А, зачастую, просто ложный.
Национальность ни при чём,
Когда работаешь врачом.
Какой разрез глаз у тебя,
И нос какой – неинтересно,
Ведь смысл и принцип бытия
Чтоб жизнь свою ты прожил честно!
Чтоб сеял ты вокруг добро,
А зло уничтожал нещадно.
Чтоб добродетели тавро
Всем демонстрировал наглядно
Поступками, никак иначе,
На поприще добра батрача.
А что есть зло? Рассудит кто?
Проступки ссыпав в решето,
Просеяв их сквозь стыд и честь,
Христос, Мухаммед или Будда
Вердикт готовы нам прочесть
Чем благодать приличней худа.
Да только вот проблема в чём:
У них всех разные ответы,
У каждого свои заветы,
Не состыкуешь нипочём.
Пусть каждый для себя решает,
Кого из них он выбирает.
А мы всё ж двинемся вперёд,
Куда герой нас поведёт.
Слова – словами, а дела,
Что мы свершаем непрерывно,
Вот истинный родник добра,
Творить добро без дел наивно.
А за углом… Попробуй сам
Разряд по шахматам имея,
Свалить ударом хук злодея…
Причислим это к чудесам.
В реальности курьёз подобный
Сойдёт в мокбастер низкопробный
Короче, Святослав был бит
Спасибо, что хоть не убит.
Два дюжерожих молодца
Отделали его в два счёта
До состоянья холодца
И даже, скажем, идиота.
Кто вызвал скорую – вопрос,
Так и повиснет без ответа.
Да и неважно, в общем, это…
Не проводить же нам опрос.
Какой-то добрый шёл прохожий
И совершил поступок божий.
Так Святославу выпал шанс
Узнать, что жизнь - это аванс,
Который каждый тратит сам
С душой своей соизмеряя.
Иль доверяя небесам,
Иль Люциферу доверяя.
А мы продолжим наш рассказ,
Как Слава плыл по коридору,
Прислушиваясь к разговору,
Двух ангелов, что напоказ
Его кому-то представляли
И простынь нервно поправляли.
Хочу вам описать точней
Чтоб понимали вы ясней
Что видел он и где он был:
Его катили на каталке
И потолок над ним кружил
Как вороньё на дикой свалке.
Молочный свет глаза слепил,
Весь рассечённый на квадраты,
И стены белые палаты
Нещадно кто-то подробил.
Два голоса бубнили глухо,
О чём-то лотошили сухо.
И вроде русским был язык,
Но Слава в смысл так и не вник.
Каких-то звуков оливье,
Бессмысленное бормотанье,
И мысль скользит в небытие,
Так не дождавшись пониманья.
Со слухом вышел, знать, облом.
Со зреньем вышло больше проку,
Себя он видел как-то сбоку,
Немного сверху, под углом.
Но всё же, как он ни старался,
Не видел, кто над ним склонялся.
Катился он не просто вдаль,
Закручивался путь в спираль.
Что грезилось там впереди,
Известно было только страху,
Попробуй, разберись поди
К какому движется он краху.
Нас неизвестности боязнь
Гнетёт до умопомраченья,
Чем вводит нас в ожесточенье,
К себе рождая неприязнь.
И мы себя караем строго
Конец домыслив эпилога.
С судьбою споря наш герой
Явил характер боевой.
Он стал пытаться говорить
Хоть губы словно онемели
Чтобы вниманье обратить
Тех, кто над ним вдвоём гундели.
Собрав все силы, он рукой
Им знак подал: «Ещё живой я,
Простите, что вас беспокою,
Ещё мне рано на покой.
Да и вообще, какого чёрта?
Я не заказывал эскорта!»
«Так ты нас слышишь?»– был ответ
«Поверь, что всё это не бред
И всё, что слышишь, видишь ты -
Есть лишь кусочек мирозданья
А чтоб добиться полноты,
Кристальной точности познанья,
Ты выслушай спокойно нас
Забудь про комплекс атеиста
Пусть говорим мы неказисто,
Зато правдив будет рассказ.
И ты поймёшь устройство мира
Через познание Мессира.
Да, ты познаешь саму суть,
В начало сможешь заглянуть,
Прочесть Теорию Всего,
Что было до Большого взрыва,
И что такое «ничего»,
И кем был в самом деле Шива?
Как мир рождён был и зачем?
Кто Бога создал безраздумно,
Его наполнив неразумно,
Огромным множеством дилемм?
О чём ты думал многократно
Всё станет вмиг тебе понятно».
Сказать, что Слава в ступор впал,
Когда всё это услыхал,
Пожалуй, было бы совсем,
Недостоверным описаньем
Того, в каком он, глух и нем,
Вдруг оказался состоянье.
Итак всё тело пило боль,
А тут и разум враз зашкалил
Как будто крепкий алкоголь
Гипоталамус его жарил.
Сё состояние раздрая
Мы ощущаем умирая.
Никак герой не мог понять
И уж тем более принять,
Что смерть стучится в его дверь
Настойчиво и очень внятно
И всё закончится теперь,
Неотвратимо, безвозвратно.
Витая между двух миров
С косою злобная старуха,
К мольбам и просьбам тугоуха,
Жируя в пекле катастроф,
К нему нагрянув по заказу
Окончить дело хочет сразу.
«Так, чёрт возьми, я мёртв иль жив?»
В безмолвном ужасе застыв,
Он всё же вспомнил мудреца
Который мысль родил простую,
Понятную и для глупца:
Я мыслю – значит существую.
«Но если жив я, скажем, вдруг,
Кто объяснит мне популярно,
Чтоб стало всё элементарно,
Что происходит здесь вокруг?»
Вопрос вполне себе уместный
Когда пейзаж столь интересный.
«Отвечу я» - раздался глас,
«Пока что я тебя не спас,
Сиё зависит от тебя,
Как ты решишь, пусть так и будет,
Желаешь жить, себя любя -
Живи, с меня ведь не убудет.
А хочешь мир оставить свой,
Скажи – своё покинешь тело
Которое жить расхотело,
Стремится кончить путь земной.
Тогда, как испокон ведётся,
Шагнуть в загробный мир придётся.
Там всё не так, как мыслишь ты,
Там нет, конечно, суеты,
Но там свои законы есть,
И подковёрных правил много,
Их тоже все не пересчесть,
Тем боле выполнить их строго.»
«Кто ты? О чём ты говоришь?
Ты Ад иль Рай мне обещаешь?
Ты, кажется, меня стращаешь?
А может просто ты хитришь?
Кто ты? Явись, исчадье Ада,
Творец душевного разлада.»
«Ты вот что, прекращай юлить,
Меня ты можешь разозлить,
И будет мой вердикт суров:
Я третий путь (для атеиста),
Осуществлю, без лишних слов
Легко, уверенно и быстро.
Тебя я ластиком сотру
Из хронологии вселенной
Былой, грядущей, современной,
Никто не вспомнит поутру.
И даже я, невзгод глашатай,
Не вспомню, был ли ты когда-то.»
Ну, выбор, скажем, небогат
(Свободы воли суррогат):
В свой старый и надёжный мир,
Без колебаний возвернуться,
Иль как трусливый дезертир
От милых, близких отмахнуться.
А третий путь, понятно нам,
Совсем не путь, короче точки.
Там все бредут поодиночке,
Те, кто не верит чудесам.
Представь себе - ты не родился,
Ну, кто-то не распорядился…
Да, третий путь - чистейший мрак.
Второй сулит каких-то благ:
Потусторонняя юдоль
С двумя вратами, у которых
Архангелы, блюдя контроль,
Проводят время в вечных спорах.
Столетьями ведя отбор,
Усопших души сортируя,
Слегка промеж себя враждуя,
Божественный несут дозор,
Кому какую дверь отверзнуть,
Кого наверх, а кого в бездну.
Вот и попробуй, угадай
Что ждёт тебя там: Ад иль Рай?
Есть там Чистилище, иль нет?
Простят тебе грехи земные?
Иль нужно было чтить Завет -
Не выбирать пути кривые,
А жить сегодня не греша,
Чтить православные устои,
Чтоб не попасть в судьбы изгои
Чтоб чистою была душа.
Второй путь – точно лотерея,
Игра – бесовская затея.
«Ну что ты выбрал, отвечай,
Какой милее сердцу край?»
«Нет погоди, не будь так быстр
Понять хочу, не брежу я ли?
Я видеть вас хочу, магистр
А то сомненья обуяли.»
«Ты видеть хочешь образ мой?
Его ты видишь постоянно,
Когда ты зубы чистишь в ванной,
Гримасничая сам с собой.
Но если ты так пожелаешь,
Я появлюсь – себя узнаешь.»
«Ты, вроде, хочешь мне сказать,
Что это я сжёг благодать,
Восстав Владыки супротив.
Что я отринул милость божью
И зло земное породив
Наполнил мир своею ложью.
Я вывод делаю такой:
Всё это есть шизофрения,
Больного мозга истерия,
И я давно уж неживой.
Ни от кого секрет не скрою -
Я не могу быть Сатаною.»
«О, мне понятен твой запал!
Я, помню, сам так закипал.
Скажу тебе не чепуху:
Что в человеке есть основа -
Предрасположенность к греху,
И нет у вас пути иного
Как кроме жить греша всегда,
Во всём и всюду постоянно,
Просить прощенья покаянно,
Порой сгорая от стыда.
И этот грех ваш первородный
Есть Сатаны проект исходный.
В Адама корень зла вложив,
Грехами голову вскружив,
Добро слегка подвинув прочь,
Я в душах прочно воцарился.
До разных мерзостей охоч,
В людских пороках поселился.
Я в каждом есть, готов всегда
Как джинн пуститься на свободу,
Такую закатить всем шкоду,
Чтоб больше принести вреда.
Ты – человек, а значит ты
Есть плоть от плоти Сатаны.
Я многолик, что тут сказать,
Но должен ты сейчас понять
Что там, откуда я пришёл
Нет формы в вашем пониманье:
Флюидов лёгкий ореол,
Блеск невесомый, как дыханье,
Эфир не треплют словеса.
Там фимиамов воскуренье,
И не нужнО там вовсе зренье,
Там видят души, не глаза.
А здесь, боюсь я повториться,
Ты можешь сам себе явиться.
И каждый, кто меня узреть
Решится, может посмотреть
Хоть в своё зеркало, хоть в пруд.
Но мы с тобой здесь лясы точим,
А ведь меня другие ждут.
И я скажу про между прочим,
Моё решенье таково:
Захочешь ты назад вернуться,
Тогда тебе не отмахнуться
От пожеланья моего.
Мы соглашенье заключаем
И кровью нашей заверяем.
Наш Договор – он очень прост,
Как семя, пущенное в рост.
Тебе жизнь вечную дарю
В обмен на вечную же душу,
И с чистым сердцем говорю,
Его вовек я не нарушу.
Тебе же право мной дано:
К бессмертью чувство переменишь,
Подарок мой захочешь – сменишь,
Ты на желание одно.
Но надо бы ума лишиться,
Чтоб на такой размен решиться.»
Уж очень Слава не хотел
Иметь с нечистой силой дел,
Но пульс стучал, гремел в висках
И мысли прыгали, как блохи,
Мозг воспалённый брёл впотьмах,
Теряя разума всполохи.
Он согласился подписать
И, кровью капнув на бумагу,
Судьбы живительную влагу
Он превратил в судьбы печать.
Как часто мы потом жалеем,
Что поддались чужим идеям.
Зима дышала за окном,
И занавески ходуном
Ходили. Ветер теребил
Их беспощадно, завывая,
Из всех своих морозных сил
Палату насквозь продувая.
Больничный холод и режим
Не столь страшны, как процедуры,
Когда в покров мускулатуры
Нам тычут острием стальным.
После чего в забвенье длинном
Потеем мы пенициллином.
Тут можно подвести итог,
Точнее отдохнуть чуток,
И подождать, пока герой
Закончит здесь своё леченье,
Но прежде с юной медсестрой
Он пофлиртует в наслажденье.
Любовь – любовью, а мужик
Самцом задуман по природе,
И он мечтает о свободе
Так, как о юности старик.
Но хорошо, иль плохо это -
Мы промолчим для этикета.
2017.05.16