ПОД НЕБОМ КАЛМЫКИИ
1. Утро в Элисте
Все города похожи, ибо в них
за окнами одно и то же небо.
И льёт нектар из облаков седых
здесь, в Элисте, мне греческая Геба.
А Гебе в чашу Будда льёт нектар,
и, други, разве может быть иначе?
Существования взаимный дар
Христовой кровью не вотще оплачен.
И это - нет, совсем не винегрет:
тоскует Будда о Христе, тоскует
Христос о Будде, но единый свет
планету обнимает и целует.
И под зелёным солнцем Элисты
не зря во мне воскресли - прочь, сомненье! -
несбыточные детские мечты
о братстве, дружбе, воссоединенье.
Калмыков загоняли мы в Сибирь -
простили нас, как немцев мы простили.
И только одинокий пьяный хмырь,
в наколках весь, мечтает об Аттиле.
16 марта 2013
2. В Золотой обители Будды
Да, мир есть тлен. Но мною он любим
за эту тленность, эту обречённость.
И жалость к зимним веточкам нагим,
и их изысканная утончённость
лелеют в сердце нежность, а когда
они набухнут почками тугими,
листвою брызнут - что мне пустота
за краем? - наливаюсь вместе с ними
весенним счастьем верить и цвести,
жизнь созерцать с восторгом, пусть наивным,
и пусть не будет цели у пути -
сам путь есть цель. Пусть будет не взаимным
мой amor fati - божества порой
капризны, как младенцы, - это тоже
по нраву мне! - а счастье мне родной
котёнок мой, что всех богов дороже,
подарит в ласках чистых, как ручей
в твердыне Гималаев - их повыше
любовь в нас, смертных, и наш смех звончей
того, который на Кайласе слышен.
Сбежать из мира ради Пустоты -
быть храбрецом тут надо или трусом?
Ты для меня - загадка, ведь и ты
есть пустота. Над пересохшим руслом
поёт беззвучно призрак соловья -
вот символ мудрости твоей, не так ли?
Но соловьём горячим жизнь моя
трепещет - лишь бы песни не иссякли.
Я повторяю: я люблю сей мир,
хотя б и был он мало сходен с раем.
Ну, ты, надменный бронзовый кумир,
давай-ка лучше в шахматы сыграем!
16 марта 2013
3. На ходу
О, Будда, ты вернёшься в этот мир -
дождём прольёшься, расцветёшь тюльпаном -
тюльпанами степи! И будет пир,
и небо разольём мы по стаканам.
Ну а пока черноголовый люд
поёт тебе, отсутствующий, мантры.
И в город затесавшийся верблюд
глядит на храм, как бедуин - на Татры.
А я гляжу на небо, как на храм.
“Гляди под ноги, девочка, убьёшься!” -
сказал старик, а в небо смотрит сам!
Ты, Будда, обязательно вернёшься!
17 марта 2013
4. Медитация во время службы
А если мир не стоит ничего,
то для чего такая пышность в храме?
И золото, и пурпур. Но чело
прорезал третий глаз, подобный ране.
И вижу я: на Чистых Землях будд,
как на пруду у нас в Москве - кувшинки,
жемчужно-нежно лотосы цветут,
и, словно с текстом лист из пишмашинки,
из каждого вылазит существо -
вот человек, вот кошка, вот синица, -
но только сущность, а не вещество,
хоть внешность та же. Или это снится?
Я слышу трубный раковины звук,
и небо опустилось мне на плечи.
Я в мире, где не ведают разлук,
а только благодать всеобщей встречи!
17 марта 2013
5. Разговор с шестируким
Я вновь в просторном храме. Никого
из смертных, только я и Далай-лама
на фото. Ясный, острый взгляд его
меня в тень ниши направляет прямо.
Там Будда, словно Шива, шестирук,
застыл в свободной танцевальной позе.
Мне ж видится комар или паук,
и я дрожу, как муха на морозе.
Что если, Будда, ты не человек,
из космоса пришлец, с иной планеты?
Вотще башку ломаю весь свой век,
пытаясь осознать твои заветы.
Они так странны, неотмирны так,
что дрожь проходит по хребту - не смерти
ли зов? Ужели жизнь - пустяк,
случайных сил сцепленье в круговерти?
О, шестирукий, всеми обними
шестью руками плоти этой тщетность.
Пойми нас, смертных, жажду жить пойми
как нашу храбрость, а не как ущербность!
17 марта 2013
6. Прощальный дар
В Москве ещё зима, а здесь уже
клубится зелень весело и бурно.
А в небесах, как тыква на меже,
невозмутимо восседает Будда.
У храма розы алые цветут,
но Будда видит только увяданье.
Степные розы в грудь мою врастут.
Калмыкия святая, до свиданья!
Я на железным крыльях в небеса
взлечу навстречу ветру и морозу,
и Будде, приоткрывшему глаза,
вручу бессмертную, как небо, розу!
18 марта 2013
7. В самолёте
Мои стопы ступали по земле
буддийской (впрочем, как везде, политой
людскою кровью), и, навеселе
от солнца Элисты, причудой лирной
я Будду славила, однако, с ним
и спорила, и буду спорить дальше! -
медитативный сигаретный дым -
мой оберег от ханжества и фальши.
Я на земле Калмыкии святой
смогла в своих сомненьях разобраться.
Теперь я твёрдо верю: за чертой -
тюльпаны, розы, дружество и братство.
И, воротясь в неоновый свой лес,
я буду помнить долго, очень долго
почёрпнутый мной из степных небес
живой глоток чистейшего восторга.
18 марта 2013