Я слышал от деда,а может от бабки,
Село у дороги стоит,
Нетронуто было гражданской войною,
его обошёл и бандит.
Всю ночь над лесами гроза грохотала,
Гремел за раскатом раскат,
А утром, с рассветом, лишь тихо всё стало,
В деревню вошёл продотряд.
Собрали на площадь и старых и малых,
Крестьян всех согнали и баб,
Глядят на бойцов - грязных,мокрых, усталых,
Глаза любопытных ребят.
Чекист черноглазый в скрипучей кожанке,
Достал свой наган с кобуры,
Махнул ездовым - развернулись тачанки,
Наставив на площадь стволы.
И молвил чекист: " Вся Россия объята
Огнём справедливой войны!
Воюют ребята,тоскуют девчата.
И вы помогать нам должны!"
"Костлявой рукою нас голода душат,
Просвета не видно не зги!
Горит Украина, Кубань и Поволжье,
И злобно ликуют враги!"
"От голода гибнет Святая Свобода!
В атаку идёт капитал,
Падения допустите власти народной?
Кто землю и волю вам дал!?"
"Так вы помогите нам хлебом и мясом,
Крупой, фуражом и конём,
Чтоб чётко исполнилась воля народа,
Заложников сейчас мы возьмём!"
Комбедчик лохматый,дыша перегаром,
На ухо чекисту шептал,
А тот головою кивая кудрявой,
В толпе четверых указал.
Свяшенник, дьячок, землемер , местный мельник,
Их лица серее земли.
И всех четверых, окруживши конвоем,
Куда-то за дом повели.
Народ взволновался!" Да что же такое?
Есть совесть у вас наконец?"
Но плюнул с тачанок над их головами,
В церковную стену свинец.
С "Максимкою" спорить- себе же дороже.
Бойцы по дворам уж пошли...
Собрали коров, лошадей и подводы,
Зерно на телеги снесли...
На тракте с мычанием, ржаньем и скрипом,
Обоз растворился в пыли,
А мельник, дьячок, землемер и священник,
В бурьян за оврагом легли...
И гром прокатился над дранками крыши,
Меж труб, как волна между скал.
Нетвёрдой рукою крестился ,кто слышал,
И тихо молитву читал.