(Рассказ из детства)
Пурга бушевала всю ночь. Даже старики говорили, что такого не помнят. Многие хаты откапывали, а к колодцу нашему, дворов на пять-шесть, ходили по снежному туннелю в несколько метров длиной. И только взрослые. В окрУге были занесёнными не один наш колодец и соседские хаты. Это потом, когда земля обросла после войны новыми молодыми ракитками и берёзками, когда вокруг зашумели дубовые сталинские лесополосы, ветры у нас стихли и метели стали не такими буйными. К утру, даже к обеду, вьюга стихла совсем и мы, ребятня, наконец-то на своих салазках, а по-старше кто, на своих самодельных лыжах, в основном берёзовых, только вернувшись из школы, к вечеру собрались под низом. Занятия в школе не отменяли никогда, я не помню по крайней мере. Тогда и гриппа-то, эпидемий не было. И это была не зима, если половина из класса не "шмыгала" носом и не "дохала".
Под Низ в этот раз по-вываливало ребят двадцать, и больших, и мал-мала меньше. Буран сделал снег твёрдым, как наст. Всегда вьюги наметают плотные сугробы, с "карнизом" по верхней кромке балки, по дну которой всегда, и даже зимой протекает под снегом ручей. Карниз всегда нависал,"завихрён" был не с нашей, а с вОровской стороны. Это потому, что ветры снежные всегда западные были, с той, открытой полю, другой стороны. С того "бока" кататься, - надо сноровку иметь! Там склон крутой, а наметённый снежный "карниз" делает почти неприступной отвесную сторону вОровского "бока", закрученного ночным бураном. Решили прорубить в снегу ущелье. Конечно, ребята, которые "по-крупней", иначе снежная лавина может засыпать смельчаков. Лыжами прокопали глубокие траншеи с двух сторон, образующих будущее "ущелье". Глыбина снега объёмом в большую хату - ни с места! Подкопать бы её снизу, со стороны ручья, было бы хорошо, но вдруг она в это время оторвётся от верхней кромки бугра? Долго мучались, отрезая её сверху лыжами. Их не сломаешь, толстые, самодельные! И наконец она, гулко "хрустнула" и, колыхнувшись, всей "махиной" ринулась с горы, "утюжа" крутой, только к ручью пологий и длинный склон! Границ нашей радости не было и крику границ тоже не было! Но вдруг, в самом низу, у ручья из под глыбы выскочил... "косой" и дал "стрекача" вниз, по ручью от совсем ошалевшей "оравы" зевак! Только, когда все мы "очухались" и закричали вслед удирающему зайцу, стало понятно, что он, переждав пургу под снежным карнизом воровского "бока", не сумел самостоятельно освободиться из снежного плена и хитрец, умно, не подавая виду ждал, когда освободим его мы. До поздних сумерек мы не расходились по домам, отламывали ещё одну глыбину, раза в два бОльшую, но она оказалась пустой, зайцев там не было. Работу по вызволению "косых" продолжили и на другой день, после школы, но взрослые мужики поговаривали, будто зайцы все убежали ночью, даже кое-кто видел. А жалко! Так хотелось ещё, хоть одного зайчонка откопать из снега, посмотреть, как он от нас удирает! Но зато вся вОровская кромка балки была освобождена от снежного карниза и кататься можно было, хоть на лыжах, хоть на салазках, разогнавшись чуть ли не с середины поля!
До самой весны и все последующие зимы мы, нет-нет, а подслеживали за вОровским боком, не занесло ли там ещё какого нибудь косого-бедолагу ночной метелью. Но и метели стали какие-то не такие, тихие, и зайцы какие-то не доверчивые, пугливые, только способные обгрызать молодые яблони. Ни одной заячьей лёжки больше, с тех пор, ни кто из ребят и из мужиков не видел. Зимы не те стали, не снежные. Вот раньше, в детстве - вот это да!