заросшие груди святынь разнотравьем
бредущее стадо копыта по камню
луга телеграфных крестов безотрадной
как дали завешенной за горизонтом
кабрезные тучи морозного понта
мехами обвисли согрели рублёнта
щелчком на манер зачленения в память
зрачки пустоту героином буравят
послед бэтээра навечно оставлен
в замшистой и скудной приблуде саама
проплакана радость гульбой валаама
собака паскудно скользящая злядом
вослед зарастаемой на кол дороги
мельтение сёл погребение дроги
начало конца в прилетевшей сороке
в журчании крыл веселящийся ангел
чем более в помыслах святы и наги
тем менее в саване путы развяжем
тиховника бес пред исходом в пучину
в стихию созвучную рожи кончину
помянем как гущего первопричину
ура возлиянию пусть пухнут фермы
отсутствием ладана пота и дермы
не шепчут друг-другу и воздуху где мы?
в покорном соитии лазаря травы
Молчат заслонивши полнеба канавы
уснувших осанн в океане дубравы
запутанных нег птицелова надежды
тревога растает заведомо прежде
того как сомкнёшь пресловутые вежды.