Два белых крыла на согбенную спину давили,
без дела, под толстой рубахой вздымались горбом.
Далекие дали его никогда не манили,
да в общем-то и не мечталось ему ни о чем.
Он за мирской суетой наблюдал отстранённо.
За долгие годы совсем разучился летать.
А та, что когда-то ему представлялась иконой,
уже навсегда перестала его волновать.
В постели валялось его располневшее тело,
он смысла не видел, скорей по инерции жил,
тупел от бездействия , в небо смотрел то и дело...
Но время бежало, а Бог призывать не спешил.
Тогда, как награду, он смерть стал у Бога просить...
Мол, сил больше нет, да и сердце стучит с перебоем...
Но Бог ему дал в наказание вечную жизнь,
еще, чтоб отныне не знал он ни сна, ни покоя.
С трудом он вздохнул, затрещала рубаха по швам,
крылами пытался взмахнуть, но увы, безуспешно...
Поняв, что никак не подняться ему к небесам,
костыль прихватил, нацепил потеплее одежду,
злодейку судьбу проклиная, с трудом пошагал.
В пути вспоминал, как он к ближнему был безучастен,
еще, как голодному хлеба куска не подал
и как равнодушно смотрел на чужое несчастье.
Он, словно очнувшись, поклялся начать все с начала,
и чтоб ни случилось, достойно свой крест пронести,
исправить ошибки, которых наделал немало
и грешную душу свою наконец-то спасти.
...И в тот же момент, кровь по венам опять забурлила.
Вновь сила вернулась к его ослабевшим рукам.
Он вдруг ощутил, как вокруг него все изменилось,
и крылья ( о,чудо!) подняли его к облакам.