сопротивление неизвестного.
Лбом интенсивность оттесняя отвесную.
Надмыслие пилотное пуляя самолётами.
Жестокий дереал я от души ****. Да в оном дереале все мы его ебали.
И, фантастически миз-
антропоморфный
и не приглаженный, слил всяк
тогда себя. Что кучка торфа
бугристая. Как ливень без конца.
Он слил себя.
Повседневный нескончаемый парадокс: пройден страх, не рыпается неизвестное, и отфильтровано сознание, а остров-атавизм распаляет любопытство.
одинёшенько ноет десна.
Зуб похерила с пломбой и ноет.
Дядь Медведь, ты буешь чей,
из себя весь Бармалей?
Я, скорее, ваш страх в пальто.
Взвойте, дети! – я – никто!
Сокровенное окошко,
что мячом не разнесёшь.
Я – худющее лукошко,
в коем месиво звёзд сплошь
плавает мальком строптивым.
Я заказываю джаз.
Драйвоносная крапива,
что когда-то метит вас.
Хорош/о бодаться с неизвестным, не
подозревая, что мертво оно. Словно с трупом бодаться в патлатой воде механической.
Порционно описание, а растресканная вроде бы, искомая поверхность
действительности – монолит, хотя и в описании поэзия своя. Это как
наблюдателя окрашивать, делать экзальтированным, резким, созерцание вынудить
обернуться.