Животные не ровня человеку, раз нет души. Так люди говорят.
Я просто старый кот – ровесник века, войну видавший маленький солдат.
Был мой штрафбат навязанным невольно - взлетели самолеты, грянул гром.
Я видел, как хозяйке было больно смотреть на наш разбитый взрывом дом.
К ее ногам я жался от испуга - в подвал она бежала босиком,
Февраль был лют, и грели мы друг друга, лицо лизал шершавым языком,
Ее скупые слезы вытирая. Пенсионеры мы, таков наш век.
Осталось нам совсем чуть-чуть до рая, хоть бают, что зверей не забирают,
Небес достоин только человек.
Я видел смерть, она в окно стучала, осколками царапала фасад.
Уехали, чтоб все начать сначала, но не судьба, опять попали в «Град»,
И, вздрагивая вместе от прилетов, молились на обочинах дорог,
Хозяйка – Богу, я просил кого-то. Ведь, может, все же есть кошачий Бог.
Стыжусь порой, что я – такой вояка (почти три года отслужил пока)
Ночами мог «обделаться» от страха, считая взрывы, не найдя лотка.
Меня прощали, даже не ругая. Кошачий патриарх – шестнадцать лет.
Все девять жизней за одну считаю, как говорят, судьбу не выбирают,
Страдальцы же, почив, идут на свет.
И вроде бы чуть-чуть налажен быт, живем теперь мы дальше от обстрелов,
Тепло, светло и голод не грозит, подружка есть расцветки черно-белой.
Но жизнь опять напоминает тир, мы в нем – мишени, списанные цели.
Хоть хвалят хором все бумажный мир, но мы такого мира не хотели.
Зимой я не на шутку занемог. Да кто б не заболел с такой судьбою?
Ко мне в бреду пришел однажды Бог, пообещал меня забрать с собою.
Седеет хвост и выпали усы, хозяйка ходит с мокрыми глазами.
А я, поев в Сочельник колбасы, смотрю нетерпеливо на часы,
Чтобы успеть на встречу с Небесами.
АБ270517