Скачет равно среди пустыни
и безликой толпы
всадник без головы –
может, казненный святой,
может, слуга иных господ.
Несет его бледный конь,
послушны ему горы,
послушен ему огонь,
расступается море,
день замедляет ход,
в страхе стенает народ:
"Вот приходит и наш черед!"
А всмотрелись – и нет никого,
только исчез запах лугов,
тихий дымок над очагом,
да в лампе погас огонь.
(вместе с Натальей Беттштеллер
http://www.stihi.ru/avtor/kleinigel)