В неведомый, скрытый за дымкою сад
Ступаю, в бреду ли? Во сне ли?
С янтарной листвой там деревья стоят
и слышатся звуки свирели.
Японских азалий торжественный вид
внушает опасность уловки.
А справа, под вишней, старуха сидит
с улыбкой базарной торговки.
- Скорей подойди, оцени мой товар, –
она прошептала с участьем. –
Я здесь продаю, не борясь за навар,
вам рай, именуемый счастьем.
- А много ли денег за это возьмёшь?
Насколько карман оскудеет?
- Не бойся, сейчас даже ломаный грош
в твоём кошельке уцелеет.
Тут плата другая: бери, человек,
Всё то, что желаешь ты рьяно.
Но прочее в короб сложу я навек,
и, как ни проси, не достану.
А выбрать непросто: лежат предо мной
пинетки, кольцо золотое...
- «Семейное счастье» – товар ходовой.
Пакуем?
-Пожалуй, не стоит...
Левее – шкатулка, а в ней на подбор
монеты, рубины, алмазы.
- «Достаток». На выбор такой до сих пор
никто не сердился ни разу.
Чуть дальше газета, за нею журнал –
«Успех», это сразу понятно.
Бутылка вина и хрустальный бокал...
Для многих и это приятно.
- А там, за фужером, простая печать?
И тоже для сердца услада?
- Ей символом власти назначено стать.
- Нет, этого блага не надо...
Смотрю, изучаю, а время идёт.
Мы, люди, довольно забавны:
так хочется точно узнать наперёд,
что в жизни окажется главным.
Но тут ухватился рассеянный взгляд
за клетку с испуганной птицей.
-- И это твой выбор? Верни-ка назад.
Она ни на что не годится.
Ты путаешь счастье и детскую блажь.
Напомнить о битом корыте?
Её через месяц сниму я с продаж...
- А я заберу. Извините.
И вот уже я открываю засов,
она устремляется в небо.
Свободе не нужно ни пафосных слов,
ни кротостей лёгкого хлеба.
Летит, не боясь высоты, в никуда,
попутчиком ветер беспечный.
Изменятся деньги, падут города –
её же присутствие вечно.
- Красиво и глупо. Пора тебе в путь, -
старуха устало ворчала. –
Наш торг состоялся, другое забудь.
А мне начинать всё сначала.
Взмахнула руками, и в сон мой проник
тревожащий день постепенно.
- Скажи своё имя... – раздался мой крик.
- Судьба! – прозвучало надменно.