Накоктейлились ребята, что аж сносит
разношёрстную шеренгу со скамьи.
Выходи да исповедуйся, агностик,
да пространство зычным гласом раскрои.
Десять вечера. Терраса. Холодина.
Кое-как смочил сухое горло спрайт.
Выступать - так извини, неизгладимо,
а не так, чтоб кто на небо, кто в сарай.
Я ни разу не срывал свой ладный голос,
перекрикивая митинг иль базар.
В этот раз – как будто связка распоролась,
альвеолы заодно пообрезав.
Мешанина попадает в фазу ветра,
смысловая составляющая – в пыль
конвульсивной пляски бешеного плектра,
пропускающего ноты через гриль.
Впрочем, вырубите громкоговоритель
на майдане у каких-нибудь "Гринджол" –
петушиные рулады на Юпитер
в их потугах я бы сразу вам нашёл.
Нищета сродни врождённой меланоме
въелась в хипстерской среды мультиколор –
сушим вёсла и усердно экономим;
о каких там микрофонах разговор?!
Но спиртное, точно сахар перед путчем,
разметается со всех восьми сторон.
Вот так нищие... А может, мной пропущен
важный пункт объёмом в наноэлектрон?
...По фрагментику уплыл по разным кармам
текст, живучий в силу пошлостей и блох,
и претензии ни в красный пень, что бармен –
не волшебник кнопки "громкость" и не бог.