А.Г.
Дежурила в тени фаланга рюмок.
И горний мир просвечивал слегка
Сквозь тронутые чёрным шевелюры
Уже немолодого ивняка.
Стреляли мелочь, сбившись у пекарни,
Как будто прорастая от окна,
Широкие раскидистые парни.
(А если просторечно, то - шпана.)
И от себя само скучало слово
Газеты, напечатанной затем,
Чтоб вскормленный бездействием обломов
Заснул на продырявленной тахте.
Гудели провода под небом гжельным.
Тогда все обращалось так с тобой,
Как если бы готовило к сражению,
Но день за днем откладывало бой.
Травой тянуло с запада сожженой.
Ах, кто бы знал, как выжжет наповал...
Кислил николивановский крыжовник.
А рядом человечек созревал.