В палатку строителя пирамид
Пришёл обиженный сотник.
Папирус, имевший помятый вид,
В ладонях сжимая потных.
Над чертежами восточной стены
Сидел Хемиун усталый.
Главным строителем всей страны,
По воле Хеопса, стал он.
Морщины мысли, сверкнувшей вдали,
Лоб испещрили высокий.
Ложились на белый папирусный лист
Известняковые блоки.
В глазах светилась ума игра,
Рука рисовала виды.
Внушаемый богом Амоном – Ра,
Рождался план пирамиды.
И скрип сандалий в ночной тиши
Неуместен был и немыслим.
И голос, который зачем-то решил
Прервать великие мысли.
И взгляд, который, земное поправ,
Гулял в небесных посёлках,
Внезапно от вечности оторвал
Какой-то шальной осёл.
Зачем ты пришёл, разрушитель идей?
С каким ты явился вопросом?
Опять у тебя не хватает людей,
А им не хватает проса?
Ты слышишь как птицы в небе поют.
Ничто помешать им не может.
Оставь на столе бумагу свою.
Её рассмотрю я позже.
Растёт пирамида. На гранях крутых
Всё ярче солнце сияет.
Десятки тысяч, таких, как ты,
Волю мою исполняют.
Но все мы вместе, и я в том числе
Стоим у подножия трона.
С усердием строим мы мавзолей
Великого фараона!
Пройдёт двадцать лет, мы великим трудом
Его мавзолей построим.
Взойдёт фараон в свой загробный дом.
Лишь он этой чести достоин.
Все мы умрём, обратимся в прах,
От старости или от гриппа.
Наши останки зароют в песках,
Жаркой пустыни Египта.
Тысячелетья над миром пройдут.
Изменится лик природы.
Может быть даже поселятся тут
Стран азиатских народы.
Только по-прежнему будет сиять
Солнце такого же вида.
Только по-прежнему будет стоять
Труд наших рук – пирамида.
И поднимаясь над жёлтым песком,
Словно корона державы,
Будет стоять рукотворный холм
Символом вечной славы.