Когда нибудь я обниму родную дочь.
И от тоски её ладони отогрею.
Сегодня, жаль, но не могу ничем помочь.
И, как бы не бежал, но снова в ней зверею.
Я холодел здесь так, что айсбергам не знать.
И называл себя: Убогим и уродом.
А жизнь, проклятая, умеет испинать.
Прости меня, родная. Знаю несвободу.
Скажу всё вкратце. Только честно, и с душой.
Зачем пропал намного лет, ушёл из виду.
Пусть здесь с тобой всегда всё будет хорошо.
Я никогда, поверь, не дам тебя в обиду.
Я постараюсь выжить, милая моя.
Лишь для тебя тепло своё храню и верю.
Не заплывать бы за буйки и за края.
Но вышло так, что не случилось стать добрее.
Кусаю локти вновь, но вряд ли укушу.
И кровь холодная опять течёт по жилам.
Я письма редкие, но всё-таки пишу.
Тоска проклятая за горло придушила.
Я не хочу ни зла, ни боли, ни тоски.
Прости, родная, мне бывалые ошибки.
Решётки тюрем разрывают на куски.
Не потерять бы только милую улыбку.
Ты жди меня, я обязательно приду.
Ты будешь честно знать о том, что в жизни было.
Я не предам тебя, вовек не подведу.
Поверь, душа моя всегда тебя любила.