Умножаю всю тщетность на три,
Отдохнув на границе сна.
До последней добраться б капли,
Но такие, как ты, не имеют дна.
На кого мне роптать? Кому жаловаться?
Сатанеют глаза не синие.
Обними меня, Муза, пожалуйста,
И прости мне мое бессилие.
И прости мне дрожь неуместную,
От которой мне не избавиться.
Все по-старому, все по-честному,
Все опять так легко ломается.
Ты вне плоскости и вне времени,
И ничто над тобой не властвует,
А в бездонности мрачного гения
Притаилось соседство опасное.
За семью замками спокойствия
Пробивается ярость звериная.
Неприкаянность иглами острыми
Мельтешит, хохоча, за чужими спинами.
Муза! Муза в чехле отчаяния,
Как в пальто дорогом, но изношенном.
Плесневелые обещания
В потайные карманы заброшены
И зашиты черными нитками
Швами накрест, кривыми зигзагами.
Швы ползут и становятся жидкими,
Швы становятся карманными флягами.
Обниму тебя, Муза нетрезвая,
Пусть не мучит тебя совесть рваная.
Ты взамен мне оставь на лезвии
Горечь кофе и рома пряного.
Между нами родство некровное
При взаимном нашем отсутствии.
Ты за это не будь, Муза, строгою.
Я не знаю, я просто чувствую.
Одна мера у нас – одиночество,
На которое некому жаловаться.
Муза! Муза! Когда ты кончишься?...
Не заканчивайся, пожалуйста!