Нет неизбывнее печали
и безприютнее огня,
чем в тех словах,что отзвучали,
не выдав тайного меня.
От вида жадности жестокой
мир неустойчивый храня,
ращу его за поволокой
ненастоящего меня,
в глуши космического леса,
где быть нельзя наоборот..
Спадёт туманная завеса,
и явь от ужаса замрёт.
Язык, блуждавший по Вселенным
с немою совестью вразброд,
вдруг зазвучавшим откровенным
всё сокровенное сожжёт.