Пух тополей, подхваченный толпой,
Покроет гладь расплавленных асфальтов,
Он тварью льнёт дрожащей, он – слепой
В застывшей лаве городских базальтов.
Но к четвергу является волна,
Рождённая из ливней, с криком птичьим,
Шлифуя след кислотного пятна
И размывая глиняный кирпичик.
В последний раз в трёхстворчатом окне
Покажется точеный профиль страха
И молнией на синем полотне
Надрежет день, распотрошит, как птаха.