I
Я полчища людей чертою разделю:
По сторону одну – любимых помещу,
С другой – оставлю тех, что ненавижу всей душой;
Та линия пройдёт по телу твоему,
Ведь чувств к тебе никак понять я не могу:
Что грудь терзает мне сей адовой жарой,
Что сжаться каждый раз велит всему нутру,
Когда я жадностью на плавность черт лица смотрю?
Могу ли я назвать влюблённостью сей жар,
Могу ли я любить, богов ли это дар?
Иль душу жжёт напалмом ненависть к тебе,
К несчастной всё вернее подводя судьбе,
Взор чернью заслоня, рождает чувств угар?
II
Случайно на меня направив хладный взгляд,
Расплещешь невзначай очей голубизну,
И безразличия убийственный субстрат
Мне кожу обожжёт, заставит щёки всполыхнуть.
Но, эту боль терпя, так сладко иногда взглянуть
На штиль в глазах, пусть я в нём – тонущий фрегат.
С восторгом детским, искренним ловлю
Движенье мускулов, сокрытых светлой кожей,
Что на лице эмоций создаёт едва заметную игру,
Мой ловишь взгляд – но выражение всё то же
Твой милый взор хранит,
Оно – тот рок, который мне положен,
Ничто его не умолит.
Мне голос тихий твой так дорог и любим,
Что хочется остановить все звуки, и движенья,
И учащённое, постыдное в висках сердцебиенье,
От страха перебить тебя – дыханье задержать,
И всем внимать словам, и воздухом дрожать,
Быть воздухом, где растекается заветных звук речей,
И нежно колыхать пшеничный шёлк волос…
Но это – только вздор и сонный бред ночей,
А всё, что я могу – в смирении молчать,
Бороться с наводнением, безумством и желать
Не более случайности: касанье рук твоих познать...
III
Как желчна смесь сих чувств со злобою к себе
За то, что полюбил и изнурительно бессилен,
За то, что жить в немой бессмысленной мольбе
Себя я сам обрёк — был слишком смел и глуп, наивен,
Набравшись наглости, я разрешил
Порою чаще биться сердцу,
И я дерзнул: я полюбил...
Но этих слов, слов-громовержцев,
Тебе не говорил.
Моя Любовь – бастард, законной быть не может,
И права не имею я то говорить,
Что сердце пробует кричать, когда нас Небо сводит,
И душу пред тобой я не могу открыть,
Моя Любовь и так – богов большое одолженье,
Её от мира в тайне я обязан сохранить,
Расплата за Неё – покой, жизнь – плата за признанье,
И должен я мечты Ей на алтарь сложить.